Адвокат Прометея. Пьеса. Дмитрий Розенбанд

долгая долгая жизнь. Или оказаться, – обводит руками вокруг, – с другой стороны экрана.

      Сказав это, Кукловод выключает лампочку театра теней, но свет за занавесом и тени на нем остаются. Они повторяют некоторое время те же сюжеты, возможно, с небольшими вариациями, потом разыгрывают сюжет Крысолова с дудочкой, вокруг которого вначале собираются остальные тени, затем они начинают идти за ним, поклоняясь, потом распинают его на кресте.

      Кукловод в это время продолжает говорить,

      Кукловод:

      – Еще есть сюжеты о Ловце Душ, о долгом путь домой, о поиске Чуда и о мучительной смерти на кресте, и все это во имя Любви! Они все во имя Любви! Любовь – это та сила, которая связывает нас вместе, объединяет нас, атомы, в молекулы, из которых возникают нуклеотиды сюжетов, сплетающиеся в длинные нити ДНК какой-то Вселенской Амебы. Мне не хватает воображения, чтобы представить себе ее мир.

      В тот момент, когда Кукловод начинает излишне философствовать про молекулы и нуклеотиды, свет за занавесом меркнет и тени исчезают.

      Кукловод достает из кармана спичечный коробок, чиркает спичкой и зажигает, чтобы подкурить погасшую во время его повествования сигарету.

      Кукловод:

      – Один из сюжетов рассказывает о Творце, полюбившем свое Творение. И о Творении, позабывшем Творца.

      В этот момент часть занавеса с тенью распятия освещается, как будто бы от света от огня спички. Кукловод задумался о чем-то своем, забыв прикурить он смотрит, как горит спичка, держа ее перед собой. На занавесе в пятне мерцающего слабого света тень распятого Крысолова слезает с распятия и приближается к занавесу вплотную, двигаясь вдоль него.

      Спичка сгорает, обжигая Кукловоду пальцы, он трясет рукой, в это время фигура вплотную прижимается к занавесу, и оказывается со стороны Кукловода. Это мужчина лет тридцати, не слишком красивый. Он босой, на нем свободные штаны и футболка. Это Прометей. Когда Прометей оказывается перед занавесом, сзади занавеса вновь появляется свет и движущиеся тени. Их движения обыденны и повседневны – «возьми, передай, принеси, налей».

      Оказавшись снаружи, Прометей поочередно то замирает, разглядывая танец теней, то начинает принимать в нем участие, но с другой, с нашей стороны занавеса. Затем он замирает надолго, и Кукловод «оживляет» его, хлопая по плечу. Прометей начинает бездумно участвовать в танце теней, потом останавливается и смотрит на Кукловода. Обходит вокруг, оглядывая:

      Прометей:

      – Кто ты?

      Кукловод улыбается,

      Кукловод:

      – У меня нет имени, чтобы назвать его тебе, Прометей.

      Прометей:

      – Ты знаешь мое имя и не знаешь своего. Это странно. Я вижу будущее, но тебя в нем нет, как нет и этой встречи. Я сплю?

      Кукловод, убирая театр теней обратно в сундук:

      – Скорее это я сплю, и вижу сны.

      Прометей,