Кумач надорванный. Книга 2. Становление.. Игорь Бойков

поставок из Днепропетровска – нет турбин. Баста, – угрюмо отрубил широкобёдрый мужик в промасленной робе. – Без распределителей частоты хрен ты чего соберёшь.

      Рабочие роторного цеха, одного из последних, не остановленных ещё на заводе, доскребали ложками со дна тарелок остатки каши.

      – Откуда знаешь, что Митрич наш не порешал ничего? – спросил другой рабочий, отхлёбывая из банки чай.

      Мужик в робе сердито звякнул по тарелке ложкой.

      – У Нюрки моей подруженция машинисткой в администрации сидит. От неё и пошло.

      – А это точно? – примостившийся на углу стола белобрысый парень шмыгнул вздёрнутым, в чёрных точках-угрях, носом.

      – Точно. Распределителей не будет. В дирекции сейчас судят-рядят, сколько ещё цехов останавливать. Митрич валидол глотает. Ничего ему министр в Москве путного не сказал.

      – Значит, и министр не смог с Днепропетровском договориться, – у ныло произнёс тот, что пил чай.

      – Выходит, что так.

      – Ну хохлы…

      – Да и с деньгами теперь чёрт ногу сломит. Чем рассчитываться – непонятно. У них же там теперь не рубли. Свою валюту вводят – к арбо… как их?

      – Карбованцы, – подсказал белобрысый.

      – Прямо не выговоришь. Тьфу!

      – Дурдом!

      – Сегодня дурдом, а завтра могила заводу. Без кооперации встанем намертво.

      Отодвинул Валерьян от себя тарелку, услышав предсказание бывалого работяги. Жутью повеяло от его слов.

      Рабочие заспорили, имеются ли в России предприятия, способные выпускать к их турбинам детали.

      – В Ленинграде, знаю, распределители делают, – сказал мужик в робе. – Но те ли они, подойдут ли нам…

      Никто за это ручаться не мог…

      Директор Шацких физически страдал, наблюдая погибель завода, которому посвятил жизнь. Он ежедневно обходил останавливающиеся цеха, страдальчески глядел на пустеющие помещения, застывшие, оставленные людьми механизмы. Губы Шацких бледнели, старческие ноги подкашивались, словно вместе с заводом жизнь покидала и его.

      В отчаянии он снова поехал в Москву и, не добившись приёма у Ельцина, прорвался-таки к первому зампреду демократического правительства Егору Гайдару. Тот встретил директора неприветливо, а, услышав сетования, грубо погнал прочь:

      – Все эти турбины – на хрен ненужный хлам! Такие бессмысленные заводы и есть убийцы экономики. «Чёрные дыры», сжирающие ресурсы и средства, – оборвал он Шацких, зыркая на него со смесью гадливости и злобы, словно на вызывающее отвращение существо. – Запомните, рынок не нуждается в неконкурентоспособном металлоломе. Всё действительно стоящее давно создано на Западе, и если турбины вдруг и потребуются, мы купим их там. Лучше учитесь азам нормальной экономики, а не обивайте пороги…

      Из кабинета Гайдара Шацких вышел ни жив – ни мёртв. Шатающегося, его пришлось под руки сводить по лестнице вниз секретарям…

      Рабочие остановившихся цехов собирались в рюмочной «Клён» – полуподвале под жилым домом,