Ее маленькая тайна. Татьяна Полякова

чтобы я могла понять, господь мне ничего не сказал, но далее начались вещи удивительные и даже странные. Как именно господь беседует с нами, грешными, я не знала, а потому вскоре поверила Вальке, что все происходящее – не иначе как божий промысел.

      А начались чудеса утром в среду. Мы готовились к обходу, Валька рассматривала потолок, как всегда, с заметным интересом, а я неожиданно для себя сказала:

      – Да не бойся ты этих уколов. Смотри в сторону и думай о чем-нибудь нейтральном. А то таращишься на иглу и сама себя пугаешь.

      – Откуда ты знаешь, что я боюсь? – спросила она.

      – От верблюда, – хмыкнула я.

      Вместо того чтобы ответить что-нибудь заковыристое, Валька переместилась ко мне на кровать, уставилась на меня пронзительно и даже дико и ласковым голосом повторила:

      – Откуда ты знаешь, что я боюсь уколов? Я тебе об этом не рассказывала.

      – Слезь с моих ног, больно, ноги у меня многострадальные, и их жалко.

      Валька примостилась сбоку, не отрывая от моего лица горящего взора, и еще раз спросила:

      – Как ты узнала?

      – О господи, – покачала я головой. – Догадалась, заметила, сообразила…

      – Да? – Валька нахмурилась, подрыгала ногой, а потом сказала: – А ты знаешь, как я пошла в первый класс?

      – Как все, – разозлилась я.

      – Понятно, как все. А что-нибудь такое со мной случилось?

      Я немного подумала, пытаясь вспомнить.

      – А… ты в лужу упала, возле самой школы. Был солнечный денек, дворник с утра полил цветочки, на асфальт натекла лужа, и ты в нее угодила животом. Мама сбегала домой и принесла форму твоей старшей сестры, которая училась во вторую смену, быстренько переодела тебя в туалете, а ты ревела, потому что форма была тебе велика и вообще обидно.

      В продолжение моей речи Валькины глаза разгорались все ярче, а улыбка, вначале слабая и нерешительная, стала широкой и лучезарной.

      – Ну и откуда ты это знаешь? – бодро поинтересовалась она.

      – Ты и рассказала.

      – Как бы не так. Ничего я не рассказывала. А что ты еще про меня знаешь?

      – Да все, – немного подумав, ответила я. – Это неудивительно. За месяц, который ты обретаешься по соседству, только и делаешь, что болтаешь.

      – Память у меня хорошая, – хмыкнула Валька. – И про мой поход в школу я тебе точно не говорила… Да бог с ним. Нужен пример, после которого у тебя глаза откроются.

      – Какие глаза? – насторожилась я.

      – Твои. Ты считаешь, что я сама все разболтала, а я знаю, что это не так. Необходим пример, который тебя убедит. О чем я точно никогда не говорю?

      – Ну… о своей любви, то есть о том парне…

      – Правильно. А теперь расскажи, как мы с ним познакомились.

      Я нахмурилась, прикрыла глаза и прислушалась к чему-то внутри себя. Происходило нечто странное…

      – Ты упала со стула в столовой, все засмеялись, ты лежала дура дурой, а он подошел и помог подняться.

      – Точно, – взвизгнула Валька и даже вскочила