Путешественница. Диана Гэблдон

вновь принялся за письмо, однако писал уже не так быстро.

      «Возможно, Фрэзер не смог найти золото, а может, его и не существует на самом деле. Сам я склонен считать именно так, поскольку ничто не смогло бы удержать его в пределах крепости, если бы он заполучил в свои руки много золота. Этот шотландец – сильный, привычный к походам мужчина, и ему, как мне кажется, не составило бы труда добраться по безлюдному побережью до ближайшего порта, откуда деньги открыли бы ему дорогу вообще в любую часть света».

      Грей прикусил в задумчивости кончик пера, чуть не проглотил чернила, сморщился от их горького вкуса, поднялся, высунулся в окно и выплюнул. Затем недолго постоял у открытого окна, уставившись в весенние ночные заморозки и машинально вытирая рот.

      Наконец его осенило: есть вопрос, который нужно задать Фрэзеру, но не тот, что он постоянно повторял, а гораздо более важный.

      После того как в очередной партии в шахматы Фрэзер одержал верх, майор приступил к реализации своего замысла. Возле двери уже встал охранник, приготовившийся отвести узника назад в камеру, Джейми встал со своего места, и тут Грей тоже вышел из-за стола.

      – Я больше не стану донимать вас вопросом, зачем вы бежали, – как бы между прочим начал он, – но мне чрезвычайно любопытно узнать: зачем вы воротились?

      Вопрос стал для Фрэзера неожиданностью. Заключенный на мгновение застыл, затем обернулся, поймал взгляд Грея и немного помолчал. Наконец Джейми Фрэзер улыбнулся.

      – Майор, я полагаю, что ваше общество мне стоит оценить по достоинству. Поверьте, я не об ужине.

      Впоследствии при мысли об этих словах Грей ухмылялся про себя. А в тот момент он растерялся и отпустил Фрэзера. Только поздней ночью, спросив себя о том же самом, майор легко понял, какой его ждал ответ.

      Что бы предпринял Грей, если бы Фрэзер не вернулся? Ответ был очевиден: прежде всего устроил бы слежку за всеми родственниками шотландца. Где же искать помощи и приюта, как не у родни? Грей был полностью убежден, что в этом и заключался ответ. Сам майор не участвовал в кампании усмирения Хайленда, он тогда проходил службу в Италии и во Франции, однако слышал много подробностей о ее проведении, к тому же по дороге в Ардсмьюир ему довелось увидеть немало ее последствий – пепелищ, разрушенных деревень и потравленных полей.

      Приверженность горцев своему роду стала притчей во языцех; с учетом этого не оставалось сомнений, что любой из них предпочел бы заточение и все возможные кары для себя, но не опасность преследований со стороны англичан для родных.

      Грей сел за стол, взял перо и вновь обмакнул в чернила.

      «Ты ведь знаешь шотландскую храбрость, – написал он, добавив самому себе, что именно этот хайлендер выделялся этим качеством и между соплеменниками. – Чрезвычайно невелика вероятность того, что я мог бы силой или угрозами выпытать у Фрэзера, где находится золото, даже если оно есть на самом деле, а уж