Стрекоза в янтаре. Диана Гэблдон

для крупного мужчины. Верхний изгиб раковины отсвечивал розовым и был почти прозрачен. Я водила пальцем по этому изгибу.

      – А они у тебя заостренные на концах, – заметила я. – Самую чуточку. Как у фавна.

      – Правда? – На секунду он прервал свое занятие. – Ты, наверное, хочешь сказать, как у маленького оленя? Или как у тех тварей с козлиными ногами, что преследуют женщин на старинных рисунках?

      Я подняла голову и увидела над валиком одеял и сбившейся ночной сорочки темно-синие, кошачьего разреза глаза, сверкающие из-под потемневших от пота кудрей.

      – Если туфля впору, – сказала я, – носи ее.

      И, услышав в ответ сдавленный смешок, откинула голову на подушку, он вибрацией отозвался во всем моем теле.

      – О-о-о… – протянула я и попыталась приподняться. – Джейми, иди ко мне!

      – Еще нет, – ответил он и коснулся меня кончиком языка, на что все тело отозвалось сладостной дрожью.

      – Нет, сейчас! – настаивала я.

      Он не ответил, а у меня не хватало дыхания спорить дальше.

      – О-о… – пробормотала я чуть позже. – Это…

      – Ммм?

      – Это хорошо… Давай сейчас.

      – Нет, я еще не готов. – Лица его не было видно за спутанной гривой кудрей цвета корицы. – Хочешь, я…

      – Джейми, – сказала я, – я хочу тебя! Иди ко мне!

      Вздохнув, он поднялся на колени и, опершись на локти, устроился на мне сверху – живот к животу, губы к губам. Открыл было рот, пробормотать что-то в знак протеста, но я начала целовать его, и он, почти против своей воли, вошел в меня, не сдержав при этом сладострастного стона. Все мышцы его напряглись, руки крепко держали меня за плечи.

      Он двигался медленно и осторожно, время от времени останавливался и крепко целовал меня, затем, уступая моей настойчивости, начинал двигаться снова. Я нежно гладила изгиб его спины, стараясь не слишком нажимать на свежие шрамы. Длинная твердая мышца бедра слегка дрожала, касаясь моей ноги, но он все время сдерживался, опасаясь убыстрять темп.

      Я сдвинулась ниже, чтобы он вошел в меня еще глубже.

      Он закрыл глаза, сосредоточенно свел брови. Рот был приоткрыт, из него вырывалось учащенное дыхание.

      – Я не могу… – начал он. – О господи, не в силах больше держаться!

      Ягодицы его напряглись и дрогнули, твердые под прикосновением моих рук.

      Я удовлетворенно вздохнула и, высвободившись из-под него, улеглась рядом.

      – Ты в порядке? – спросил он несколько мгновений спустя.

      – Да вроде ничего не сломалось, как видишь, – с улыбкой ответила я.

      Он хрипло рассмеялся:

      – Ты, может, и нет, англичаночка, а вот я могу сломаться.

      Он притянул меня к себе поближе, уткнулся щекой в волосы. Я натянула одеяло, укутала им его плечи, подоткнула по бокам, чтобы сохранить тепло. Жар от огня еще не достиг постели, но лед на окнах начал таять, осколки инея превратились в сверкающие алмазы.

      Какое-то