Моя дорогая Марта…. Николай Игоревич Епифанов

Это правильно, да. Но я хотела, чтобы ты сам сказал то, что думаешь, а не то, как это написано там, где ты читаешь с телефона Жданова.

      – Но я так и думаю, – обидевшись заявил Евгеньев.

      – Ладно. Садись. Кто еще? Ларионова.

      Марта нехотя встала, одергивая рубашку.

      – Ты тоже начнешь говорить про общественный уклад, сложившийся в стране?

      – Нет.

      – Уже хорошо.

      – Мне не понравилась книга.

      – Почему? – заинтересовалась Ольга Константиновна.

      – Мне кажется, что противостояние отцов и детей происходят не так, – чувствуя, как пересыхает в горле, произнесла Марта.

      – А как?

      – Никто не хочет никого слушать. Каждый говорит только о том, что верит и ему безразлично мнение другой стороны.

      – Не очень понимаю, что ты хочешь сказать.

      – Никто не будет вести себя так, как они.

      – Ты прочитала ее целиком?

      – Да, – запнувшись ответила девушка.

      – Или краткое содержание?

      – Извините, – Марта села на место, ощутив, как у нее горят щеки.

      – Ладно, – вздохнула Ольга Константиновна. – Евгеньев правильно прочитал общую суть произведения. И Марта тоже в чем-то права. В реальной жизни дела обстоят несколько иначе. Тем более, в наши дни, но мы не должны забывать о какой эпохе идет речь, и что главной целью Тургеневы было не стремление описать реальный быт во всех его приятных и не приятных подробностях, а показать противостояние сторон, а потому он следовал принципам художественной литературы.

      Марта поняла, о чем говорит Ольга Константиновна, и к своему удивлению осознала одну простую вещь: она видела не истинный смысл произведения, а перекладывала на него то, что переживала сама. Когда она читала книгу, то вместо того, чтобы следовать по страницам за Аркадием Кирсановым и Евгением Базаровым, перед ее взором всплывали образы отца и матери. Марта мысленно обругала себя, хотя совершенно зря. Она не знала, что такова человеческая природа, и людям свойственно искать отражение самих себя в окружающих предметах. И ведь, в конце концов, это не она упрямо насаждала свою точку зрения, не желая слушать о том, что в мире могут существовать и другие варианты. И не она молча жалела свою дочь, стоя в дверях. Марта была всего на всего девочкой пятнадцати с мягким характером и со своими мечтами и желаниями, которые по непонятной ей причине то и дело пытались втоптать в грязь, как нечто абсурдное и глупое.

      – Сегодня пойдем гулять? – Снежана придвинула к подруге тетрадь.

      – Да. Только не долго, – написала в ответ Марта.

      – Отлично! – вывела большими буквами подруга и несколько раз подчеркнула.

      Едва уроки закончились, девочки через парк направились к торговому центру. Парк был усыпан золотыми и бардовыми листьями, а с деревьев то и дело отрывался очередной листок, как символ того, что лето безвозвратно ушло.

      – Как же я не люблю осень, – вздохнула Марта.

      – Да, почему? Ты постоянно это говоришь, но не объясняешь.

      – А что