Лидерство: проклятье или панацея. Борис Поломошнов

надо менять.

      Или – себя.

      Или – зеркало.

      Как говорил большой друг друзей человека Уинстон Черчилль, «дай Бог мне быть тем, чем я кажусь своей собаке».

      Ведь для собаки Хозяин – Бог.

      Более того, – больше, чем Бог!

      Ведь до Бога – высоко, а Хозяин – рядом!

      Вернее, «рядом!», – это команда, отдаваемая Хозяином верноподданной ему собаке.

      Это она неустанно – если так нужно Хозяину – будет рядом с ним, а не Он с ней.

      «Рядом» с лидером обязательно должны быть возглавляемые и направляемые им.

      Иначе он – не лидер.

      Как вполне справедливо заметил Шекспир, «короля играет окружение».

      Лидер же должен выглядеть соответственно своему лидерскому статусу.

      По крайней мере, в глазах лидируемых им.

      Осознав это, одни озабоченные лидерскими устремлениями бросаются, – как дрессированная собака с подвязанной к спине взрывчаткой под вражеский танк – под скальпель «пластического» хирурга – к его вящей алчной радости, в широко и радушно распахнутые объятья стилистов, визажистов и «имиджмейкеров» (еще бы! ведь для них Добро есть «бабло», которое им щедро выплачивают особо честолюбивые претенденты на лидерство).

      Другие же предпочитают менять зеркало, в которое смотрятся, полностью игнорируя ставшее почти классическим предостережение: «Нечего на зеркало кивать, коли рожа крива».

      И те, и другие хотят видеть в зеркале лишь именно то, что они хотят видеть.

      Лидер всегда видит себя в отраженном свете.

      Либо – от холодной поверхности зеркала, либо – от теплых (горячих, горячечных, лихорадочно воспаленных) глаз людей, во все глаза глядящих на него.

      Последнее – вдохновляет.

      Одного – на подвиги и свершения, чтобы глаза глядящих на него сияли еще более нескрываемым обожанием.

      Другого же – на декларирование своих (не суть важно, подлинных или мнимых) грядущих подвигов и свершений, вызывая тем самым у своих почитателей и обожателей вполне ожидаемую от них восторженную реакцию.

      Третьего – на пламенные призывы к подвигам и свершениям тех, кто с восторгом и восхищением внимают лидеру.

      Сам он при этом наполняется, переполняется и упивается чувством глубокого удовлетворения самим собой и своим лидерским, а также неисчислимыми прочими талантами.

      Как подлинными, что случается кпайне редко, так и мнящимися ему, что встречается значительно чаще.

      Сливаясь в экстазе единения с восторженно внемлющими ему и млеющими от одного только созерцания его, лидер начинает видеть себя совсем иначе, нежели показывает ему холодное в своей беспристрастности зеркало.

      Да и нужно-то оно ему теперь не для того, чтобы, как начертано оракулом на одной из колонн храма Аполлона в Дельфах, познать самого себя, а лишь затем, чтобы отрепетировать наиболее эффектные позы и жесты, призванные еще более усилить производимое им на презираемую им публику неотразимое впечатление.

      Ведь, как точно заметил Шарль Морис Талейран, «властитель ненавидит тех, кто ему не