Нижний Мир. Инга Риис

с облаками, желая делиться радостью со всеми окружающими, а особенно с тем, кто ведет меня в танце. Мне хотелось утонуть в лиловом свете его глаз, пить его восхищение и дарить свое.

      Музыка ведет нас странными путями, неожиданно мы оказываемся в зале с бассейном. Пруд Двух Лун сияет ослепительным светом, и мы приземляемся прямо в него. Но не тонем, а остаемся на поверхности, слегка касаясь босыми ногами водной глади. Юноша слегка отстраняется, проводит руками по моему телу, стягивая через голову черное платье. Затем резко проводит пальцами по своей груди, и его плащ слетает с плеч вместе с лоскутьями остального одеяния.

      – Будь со мной! – шепчут его изящные темные губы, сильные руки привлекают поближе, лиловые глаза пылают алыми всполохами.

      Я отвечаю на его призыв, мои белые руки оказываются на его эбеново-черных плечах, и тут я ощущаю, что мы начинаем погружаться в теплую густую жидкость.

      – Прими это! – шепчет он, укладывая меня на лепесток каменного цветка.

      Его губы касаются моих губ, я отвечаю на поцелуй, и тут какое-то зеленое марево накрывает нас с головой.

      Тревожный звон зеркала врывается в мой сон, я открываю глаза, которые сначала видят только темноту, но затем включается инфракрасное зрение, и проступают красноватые контуры другого тела. Я лежу, тесно обнявшись с Тимуром, и губы наши слились в страстном поцелуе. Сон и явь так тесно переплелись, что несколько мгновений я не двигаюсь, пытаясь разобраться в своих чувствах. В Верхнем Мире я всегда неравнодушно посматривала в сторону Тимура, восхищаясь им и одновременно понимая, что сложившееся положение дел не оставляет никаких шансов для взаимного чувства. Да, тренер никогда не давал мне поводов для надежды, его похвалы касались лишь успехов в спорте и постижении восточной философии, но что, если в глубине души он был готов ответить на мое чувство? Однако тут глаза моего друга открываются, и я сразу же чувствую его недоумение и замешательство.

      – Что с нами происходит? – слышу я его удивленный шепот, смущенно пытаюсь отстраниться и толкаю крышку саркофага.

      – Ага, проснулись! – слышу я радостный голосок Локки, и маленький эльф появляется на откинутой к стене крышке саркофага, где и усаживается, болтая коротенькими ножками.

      Ее присутствие повергает Тимура в еще большее смятение, глаза скользят по моему обнаженному телу, возвращаются к своему, и моментально краска бросается ему в лицо, а руки смущенно прикрывают низ живота. Его смущение передается мне, я тоже тщетно пытаюсь прикрыться, а пересохшие губы никак не хотят бормотать оправдания. К моему великому облегчению, Локки быстро осознает ситуацию, по ее личику пробегает насмешливая гримаска, а затем в руках девчонки появляются два темных лоскутка.

      – Ну, прямо беда с этими «верхними»! – насмешливо фыркает она, кидая нам зародыши «живых платьев». – И чего вы так зациклены на своих телах? Не так за мысли