Фигня. Александр Житинский

он весь комитет затрахал своими фокусами! – сказал Вадим и поднялся с места, намереваясь подойти к террористу. – Бранко! Кончай базар! Здесь тебе не Питер! – громко обратился он к Синицыну.

      – Не подходить! Взорву! – выкрикнул Бранко, еще глубже засовывая руку в портфель. – Вы мое слово знаете!

      Вадим сел, пожал плечами.

      – Может взорвать. Я его слово знаю.

      Ольга выхватила из сумочки блокнот и обернулась к террористу.

      – Ольга Пенкина, независимая молодежная пресса. Небольшое интервью для нашего издания.

      Террорист подозрительно посмотрел на нее, но ничего не ответил.

      – С какой целью вы намереваетесь лететь в Албанию? – продолжала Ольга.

      – Там свято чтут память великого вождя, – отрывисто проговорил Бранко.

      – Значит, вы сталинист?

      – Я воспитан великим вождем… Не подходить! – взвизгнул Бранко, заметив, что кто-то из пассажиров сделал движение в его сторону.

      – Он лично вас воспитывал? – Ольга резво строчила в блокноте.

      – Моя мать вместе со мной бежала от клики Тито в Советский Союз. Это моя вторая родина. Но она забыла великого вождя…

      – Как же. Его забудешь… – прокомментировал через проход Максим. – Старик, все мы воспитаны великим вождем. Но это не повод, чтобы взрывать самолеты, – задушевно обратился он к Бранко.

      – Вынь руку из портфеля, падло, – еще задушевнее сказал Федор. – Своими руками кастрирую, – продолжал бывший патологоанатом.

      Иван обратил внимание на говорящего. Несколько секунд он напряженно всматривался в него и наконец узнал! Не говоря ни слова, Иван выпрыгнул из кресла, одним прыжком оказался рядом с Федором и схватил того за грудки.

      – Ага! Попался, сволочь!

      – Ты чего? Ошалел? Чего нужно? – отбивался Федор.

      – Ребята, это бандит! – звонко выкрикнул Иван на весь самолет. – Федор, да? Федор? – наседал он на противника.

      – Ну, Федор… – признался тот и вдруг сам узнал Середу. – Господи, Иван! Вот так встреча! – Он попытался хлопнуть Ивана по плечу, но тот ловко перехватил его руку и стал заламывать ее за спину, что было непросто, ибо руки Федора были как чугунные балки.

      Бранко Синицын вскочил на ноги.

      – Всем сидеть! – заверещал он.

      – Да погоди, ты, отец! Не до тебя, – отмахнулся от него Федор. Он пыхтел, стараясь освободиться от мертвой милицейской хватки Ивана. – Тут… можно сказать… друзья встретились!

      Максим поспешил на помощь товарищу, всадив кулак в живот Ивану, отчего тот сломался в поясе, но руки Федора не выпустил.

      – Иван, советую применить каратэ! – выкрикнул со своего места Вадим.

      – Хуятэ! – возразил Федор, опуская чугунный кулак свободной руки на темечко Ивану.

      Вадим вздохнул, поправил галстук и тоже ввязался в схватку.

      Четверо молодых мужчин, тяжело дыша, возились в узком проходе. О Бранко Синицыне как-то забыли. Он топтался рядом, растерянный, не зная, каким образом вновь вернуть внимание публики, и вдруг выхватил из портфеля руку с зажатой в кулаке лимонкой.

      – За