Его Голгофа. Лев Аскеров

Во всяком случае, так мне казалось. Это-то, на мой взгляд, меня и роднило с ним.

      Я открыто и независимо от себя симпатизировал ему, и он, чувствуя искренность моего отношения, отвечал взаимностью. Меркантильного интереса ни с моей, ни с его стороны не было, и не могло быть. Он работал в одном ведомстве, я в другом. Ни я от него, ни он от меня не зависели. И ни я, и ни он, и никто другой на свете в то время даже не догадывался, что через какую-то пару-тройку лет его назначат шефом КГБ республики, затем он возглавит Азербайджан, а потом станет одним из руководителей державы, занимающей шестую часть суши земного шара. Никому и в голову такое не могло прийти. И если кому ведомо было о его головокружительном взлете на Олимп власти, то это были многозначительно молчавшие небеса, за непроницаемой голубизной которых едва слышно шелестят страницы книг нашей с вами предназначенности.

      Все складывалось, как складывалось, и шло своим чередом. Он приглашал меня на «разборы полетов» в городской отдел КГБ и с уважительной настойчивостью просил меня давать правовую оценку действиям своих коллег. Хотя этого он мог не делать. Его уважительность и подчеркнутое внимание к моей деятельности поднимали мой авторитет в городе. А однажды…

      Я – государственный обвинитель на процессе, имевшем большой резонанс на всю страну. За ним следили из Москвы, он был на контроле высшего руководства республики и его вердикта ждали тысячи жителей Кировабада, Шамхора, Товуза, Газаха и Мингечаура… На скамье подсудимых – 25 человек. Все армяне – члены одной хорошо организованной кровавой и наглой банды, которая на протяжении четырех лет наводила ужас на людей. Их разбои отличались дерзостью и беспощадностью.

      Они совершали налеты на крупные предприятия в день выдачи зарплаты. Убивали инкассаторов, служебную охрану и вместе с наличностью исчезали в неизвестном направлении. Таким образом ими было похищено несколько миллионов рублей и убито 13 человек. Процесс был открытым. Огромный спортивный зал общества «Динамо», где шло слушание дела, не мог вместить всех желающих. Сотни людей, приехавшие из городов, где орудовала шайка, стояли на площади. Они рвались вовнутрь. Милиционеры с трудом сдерживали их натиск. Тогда городские власти настояли на том, чтобы ход заключительного заседания транслировался на улицу. Ее включили в тот момент, когда председательствующий на процессе, член Верховного суда Азербайджана Сабир Раззагов, объявил:

      – Слово предоставляется государственному обвинителю, советнику юстиции, прокурору города Кировабада – Сабиру Гусейнову.

      Фабула длинной цепи преступных деяний банды была такова, что она могла стать сюжетом детективного романа. Поэтому я не стану излагать всех перипетий этой истории, хотя мне, как руководителю следственной группы, было и есть о чем рассказать. В конце концов не за тем я взялся за перо.

      Слушая меня, зал затих. И тут у входных дверей послышалось какое-то движение и неразборчивые голоса. Не отвлекаясь от обвинительной речи, искоса смотрю туда.