Зверь, именуемый Кот. Нани Кроноцкая

Хотя, говоря откровенно, на мои все душевные терзания и метания было трудно смотреть по-другому.

      – Ей, солнце, тебе не обязательно прямо сейчас все бросать и страдать угрызениями совести. Мои слова ни к чему тебя не обязывают. Сама же просила ответить.

      – Марк, ты пошутил неудачно, ведь правда? Завтра уедешь, и все это пройдет?

      Он только собрался мне что-то ответить, как вдруг раздался неприятный звук телефонного звонка. Я дернулась. Кот грязно выругался на совершенно неизвестном мне языке (судя по интонации, очень грязно), накинул на себя простыню, подхватил брюки и вышел.

      А я так и осталась, пытаясь переваривать все произошедшее и сказанное тут, между нами.

      Он мне не лгал. И то, что случилось чуть раньше, тоже было правдивее всех правд, откровеннее всех откровений. Настоящая неожиданность.

      Вот так с ними, с правдами, и бывает. Живешь ты в норушке спокойно и серо, тихонечко скулишь по ночам, прося Мироздание дать лишь один, только самый малюсенький шанс на счастье, обещая в ответ его не упускать. А когда это самое счастье обрушивается разом на голову огромной увесистой кучей, нас, убогих людишек, начинают сомнения разъедать: “достаточно ли вкусный кусочек достался, не подпорчено ли кем это счастье и точно ли не Б.У.?”

      Нет. Я не буду такой идиоткой. Сомнения глупые в сторону: сколько лет пусто прожито в ожидании этого чуда? Вот оно, получите. Все, как вы хотели: мужчина мечты признается в любви, никогда и никто мне не говорил таких слов, у нас с ним состоялось волшебное романтическое свидание, мы даже в постели одной оказались. Немножко, чуть-чуть. И я сомневаюсь?

      И боюсь. Даже знаю чего.

      Без него было тускло и серо. Вот уже целый день рядом с ним я ощущала себя героиней волшебнейшей сказки. А когда все закончится, моя гадкая серая жизнь в тот же миг станет черной. Готова ли ты, Люся Ко, на такую кромешную быль после этого?

      Прислушалась к голосу на веранде. Кот рычал и, казалось, в ярости зубами грыз микрофон.

      – Я не прошу невозможное. Три дня. Пять лет без отпуска, между прочим. Да. Абсолютно семейные. Обещаю. Макс, и… прикрой меня, я как друга прошу. Нас обоих прикрой. Да, все очень серьезно.

      Неужели у него получилось? А чему я тут, собственно, радуюсь? Я на больничном, вообще-то. Явка в больницу к обходу и в восемь укол. Антон будет счастлив внезапно увидеть на моем бренном теле вот эту волшебную красоту, что расцветает сейчас на моих тощих ребрах. Отбросила одеяло, пощупала синюю кожу свою осторожно.

      Так странно: выглядело оно все очень страшно, а ожидаемой боли практически не было.

      – Я принес тебе… уф. Ляг на спину и вытянись. Сильно болит? – голосом дрогнувшим тихо спросил.

      В своих форменных темных штанах, снова почему-то весь мокрый, Кот замер на самом пороге, напряженно глядя на меня. Вообще-то… когда-то там, в прошлой жизни, я была очень стеснительной. И обычно обнаженность моя меня страшно смущала. Не болезненно, но достаточно для того, чтобы, как минимум, прикрываться в присутствии незнакомых практически… всяких мужчин.

      Что на меня с ним нашло? А,