Не пожелай ни дождика, ни снега. Владимир Иванович Мачулин

сержант ходил вдоль кроватей, подгоняя неуклюжих абитуриентов. Проведя короткий инструктаж, сержант повел роту на зарядку.

      Началась новая жизнь с непонятными законами и порядками.

      – Я вчера расписание видел, сегодня начинаем медкомиссию проходить, – сказал Мишка.

      – Говорят, режут здесь по-черному, – вздохнул Ахмед.

      – Самое главное не дрейфь, тогда все получится, – поддержал разговор Лешка.

      Ровно в девять они уже стояли в госпитале, раздетые по пояс.

      Начался обыкновенный поход по кабинетам. Тучный парень, судя по говору, белорус, волнуясь, лез ко всем с расспросами, где какой врач и что делают в кабинете.

      – Слышь, друг, сейчас очереди нет к окулисту, – парень в тельняшке обратился к белорусу. – Перед тем, как туда войти, разденешься до трусов, а как войдешь в кабинет, сразу снимай трусы, наклонись и раздвинь ягодицы, будут проверять геморрой.

      Доверчивый парень разделся и вошел в кабинет окулиста. Через минуту раздался крик врача:

      – Наберут в армию извращенцев!

      Из кабинета пулей вылетел белорус, на ходу натягивая трусы. Следом вышла врач, девушка лет двадцати пяти.

      – Последний раз говорю, – строго обратилась она к абитуриентам, – ко мне раздеваться не надо, я проверяю зрение.

      Бедный абитуриент, красный как вареный рак, спешно натягивал непослушные брюки. Находящиеся рядом мальчишки умирали от хохота. А через минуту вместе со всеми смеялся и разыгранный белорус.

      – Ну сколько можно проверять, – возмутился Ахмед, – дома проверяли, в Грозном проверяли, сейчас еще и здесь проверяют.

      – Хотя и дома проверяли, но многих срежут здесь, – ответил со вздохом Мишка, дожидаясь своей очереди.

      Врачи придирались к любым мелочам, казалось, здесь набирали не в авиацию, а в космонавты. Отбор был очень пристрастным, и Лешка видел, как со слезами на глазах многие абитуриенты покидали стены заветного училища. Два дня сильного волнения, и счастливые Мишка, Лешка и Ахмед, прошедшие медкомиссию, делились впечатлениями.

      – Клянусь мамой, – горячо говорил Ахмед, – никогда в жизни я так не волновался.

      – Ты только не переволнуйся раньше времени, впереди еще профессиональный отбор и экзамены, – сказал Мишка.

      – Что еще за профессиональный отбор, нам про него ничего не говорили, – спросил Лешка.

      – Нас будут проверять на пригодность в авиации, короче говоря, сможем мы летать или нет. Всего четыре группы профессионального отбора, первая – это, считай, ты поступил, вторая – надо сдать хорошо вступительные экзамены, третья – надо иметь хорошую волосатую лапу, ну а четвертая – это только в технари.

      – Слушай, ну а как подготовиться к этому профотбору?

      – А никак не подготовишься, тесты постоянно меняют, да и держат в секрете.

      – Слушай, Мишка, откуда ты все знаешь? – спросил Ахмед.

      – Ребята, я вырос в авиационном гарнизоне, среди летчиков, и отец у меня сейчас командир полка.

      – Что же ты молчал, дурилка ты картонная, выходит, ты из блатных?

      – Тебе бы такой блат, батя позвонил знакомому