Крестный отец. Марио Пьюзо

кварталов, где легко отужинал телятиной с салатом и перекинулся парой слов со знакомыми. Спустя час он вернулся к машине и сел. Гатто с Лампоне ждали.

      – Черт, теперь нас заворачивают на Лонг-Бич. Санни придумал какую-то другую работенку – мол, эта пока потерпит… – Клеменца не скрывал раздражения. – Рокко, ты городской. Тебя где высадить?

      – Моя машина у вас, – буднично отозвался Рокко. – А жена хотела ее взять с утра.

      – Ладно, тогда едешь с нами.

      По пути на Лонг-Бич снова молчали. Когда они выехали на трассу, Клеменца вдруг сказал:

      – Поли, притормози у обочины, мне надо отлить.

      Такие остановки случались часто. Поли немало проработал с Клеменцей и знал, что у толстяка-капореджиме слабый мочевой пузырь. Он свернул с трассы на топкую почву возле болота. Клеменца выбрался из машины и отошел в кусты, где и правда оправился. Вернувшись, он быстро взглянул на дорогу: фонарей нет, других водителей тоже.

      – Давай, – произнес Клеменца, и тут же в салоне грохнул пистолет.

      Тело Поли Гатто будто выпрыгнуло из сиденья, но наткнулось на руль и обмякло. Клеменца резво отпрянул, чтобы кровь и мозги не попали на одежду.

      Рокко Лампоне выбрался с заднего сиденья и швырнул пистолет в болото. Они с Клеменцей поспешили в припаркованную неподалеку пустую машину. Под водительским креслом Лампоне нашарил ключ, завел двигатель и отвез Клеменцу домой. В Нью-Йорк он вернулся не той же дорогой, а в объезд – через мост Джонс-Бич вплоть до городка Меррик, там свернул на Медоубрук-Паркуэй, а оттуда доехал до Лонг-Айлендской автомагистрали, по мосту Уайстстоун попал в Бронкс и наконец прибыл домой на Манхэттен.

      Глава 7

      Ночью перед покушением на дона Корлеоне его самый верный и опасный приспешник готовился к встрече с врагом. Несколькими месяцами ранее Лука Брази – по личному приказу дона – вышел на Солоццо. Для этого он начал мелькать в клубах, принадлежащих семье Татталья, и снял там самую дорогую девочку. В ее-то постели он и пожаловался, что у Корлеоне его не ценят, не дают воли. Через неделю к Луке подошел управляющий клубом, Бруно Татталья. Младший сын в Семье, он не был связан с проституцией напрямую, но для длинноногих и стройных красоток-танцовщиц его ночной клуб служил чем-то вроде подготовительных курсов перед выходом на панель.

      Первый разговор вышел формальным. Татталья предложил Луке перейти на службу к его Семье в качестве исполнителя. Брачные танцы длились около месяца. Лука играл роль ухажера молодой красотки, а Бруно – предпринимателя, который желал увести способного менеджера у конкурента. Во время одной из встреч Лука как будто поддался, но затем сказал:

      – У меня есть условие. Я никогда не пойду против крестного отца. Я уважаю дона Корлеоне. Просто его сыновья для него важнее.

      Бруно Татталья был из нового поколения и в глубине души презирал дряхлых «усатых Питов» вроде Луки Брази, дона Корлеоне и даже собственного отца. Только хорошее воспитание заставляло его скрывать эти чувства.

      – Мой