Листает ветер рукопись мою. Лариса Миронова

последней мете, так повелось

      на этом свете: кто жив ещё – готовься

      хоронить, мы все умрём, так что же ныть?

      Никто судом не обойден, где Ланцелот?

      Погиб и он. Опять же, где наш Шарлемон?

      Никто от смерти не спасен, куда ни глянь, там

      прах и тлен, где Дюгеклен, слышь, где Бретон?

      И храбрый герцог Д`Алансон? Где все эти

      Аники? И где же славный Шарлемон —

      могучий Карл Великий?

      Баллада на старофранцузском

      Наместник Бога на земле по части нашей доли,

      Апостол Святый в шитом стихаре, он, Боже

      правый, грозит лукавому расправой,

      но и его уж черти сволокли,

      как всех иных, по горло сытых жизнью сей.

      Всех мытарей, царей, строителей монастырей…

      Повеял только суховей —

      сметает ветер прах с лица земной юдоли…

      И мы, как все, пойдём кормить червей.

      А ну, поглянь, Константинополь

      Весь в золоте сияет тут и там.

      Монарх Французский величавый

      собор воздвигнул златоглавый и щедро золото

      дает монастырям для вящей божьей славы.

      Всё тщетно, сколь ни ешь, ни пей,

      Не всё ль равно – кормить червей.

      Хотя бы взять дофина молодого,

      а с ним Дижон, Гренобль и Солби,

      печальные, стоят у гроба дорогого.

      А завтра встанут в ряды скорби

      Народ, пажи, ну и герольды —

      Пред трупами их сыновей.

      Как ни хитри, как ни юли,

      Конец один – кормить червей.

      Принц, смерть достанет всех людей,

      умрет и правый и неправый,

      и праведник, и лиходей, все-все

      пойдут кормить червей без всякой славы.

      Добрый совет

      Голь перекатная, раскрой пошире взор.

      Презрев с годами сущий «вздор»,

      живя без совести и поученья,

      впадают люди в извращенья.

      Вы проклинаете своё рожденье,

      Вступая на стезю разбоя и забвенья,

      и в страхе ждёте смерти прекурсор,

      ужель не угнетает вас позор?

      Ломая руки, как в бреду, вы все кричите:

      «Спас!», чтобы Господь Всевышний

      и на сей раз отвёл от вас беду, и каждый

      совершил оплошность ту же – ждать, что

      петля потуже учтиво расположит к Богу ближе.

      Злоумышлять себе же хуже, кипеть и мстить, не

      слыша ворчливый глас с небес: «Мстить некому,

      вы все пойдете на повес». Да, не было забот…

      Мир этот – амбускод. Здесь добродетель

      не живёт. Но вот вести охоту на людей —

      Что может быть постыднее и злей?

      Глупцы, вы не поймёте истин звон,

      Да, мир – тюрьма, но это ли резон

      Повешенных умножить череду?

      Эх, ладно. Стоп болтать. Увидимся в Аду.

      Вступая в этот мир без ссор,

      И стар и млад, кончайте спор.

      Любить людей нам Бог велел.

      Лишь человеку дан удел

      Осмыслить кодекс и понять:

      Нет выше истины: не лгать, не брать.

      Мораль же вот – иначе