Хроники вечного наместника. Акт 1. Федор Павлов

эту девушку и я отвел ее в замок, где он планирует лично допросить и наказать преступницу.

      – Намек понят, – закатив глаза, сказал Ворон.

      – Вам, господин разбойник, лучше вообще максимально избегать контакта с людьми сейчас, иначе нас могут заподозрить в обмане, и в итоге сам граф может пострадать.

      – Просто молчу и смотрю в пол, я помню.

      Наконец один из стражников вернулся и сказал, что скоро ее приведут сюда.

      – Как скоро? – поинтересовался рыцарь.

      – Очень скоро, девка бойкая, сопротивлялась долго, но мы дали ей нюхнуть усыплялку, и она вырубилась, а когда очнулась, уже была в оковах и связанная, – с тупым выражением лица отвечал охранник, постоянно смеясь своим же словам.

      – Граф не любит ждать, и вы это знаете, – грозно сказал Людовик.

      – Зато он сам любит, чтобы его долго ждали, – ехидно ответил охранник.

      – Ты не уважаешь нашего графа? – рыцарь уже схватился за меч.

      – Расслабься, мужик, я просто говорю правду. Я его уважаю, иначе бы не служил в этой дыре, – напряженно ответил охранник.

      Наконец из-за угла показалась лошадь с повозкой, в которой лежала связанная и пытающаяся что-то сделать Глория.

      – Если ее кто-нибудь испортил, то граф лично отрубит ему голову, – сказал Персиваль.

      Все замолчали. Рыцарь с разбойником выехали из города. Они отъехали на безопасное расстояние, и Ворон наконец-то развязал девушку, и та сразу обняла его.

      – Спокойно, дорогая ты наша, с тобой что-то делали? – утешающе говорил разбойник.

      – Только толстый хотел напоследок меня взять, сказал, что все равно я завтра, то есть сегодня утром, умру, но пришла его жена, когда он уже спускал штаны, и больше я его не видела.

      – Прекрасно, что все обошлось, – сказал Людовик, стоя в стороне.

      – А вы кто? – удивленно спросила Глория.

      – Я рыцарь графа Мольберна, Персиваль Кольщик… – сказал рыцарь и поцеловал руку девушки.

      – Да, Глория, нам очень повезло, что граф оказался на стороне сопротивления и знал твоего отца лично.

      – На самом деле это не везение, господин Ворон, уже большая часть графов не доверяет Императору и верит, что сможет победить в революции.

      – Откуда вам это известно? – продолжала удивляться Глория.

      – Графы общаются между собой, а я лишь тот, кто открывает письма, чтобы графа не могли убить каким-нибудь насекомым, спрятанным в конверте. А также я читаю их, чтобы проверить, ядовиты ли слова, написанные в них, и сам пергамент.

      – И граф для этой работы нанимает рыцаря? – усмехнулся Ворон.

      – Он мне очень доверяет, господин разбойник. Слава обо мне такая ходит, – подмигнув, сказал Людовик и, сев на коня, уехал прочь.

      – Ты меня не бросил, – утвердительно сказала Глория.

      – Тебя? Да такую девушку никто бы не бросил на произвол судьбы, хотя, честно признаюсь, я хотел это сделать.

      Сказав последние слова, Ворон поймал на себе прозаичный взгляд Глории, и они отправились в лес.