Большая алия. Сборник рассказов о репатриации в Израиль. Влад Ривлин

предали, выбросив как ненужную вещь.

      Особенно действовала ему на нервы «ламбада», звуки которой неслись буквально отовсюду.

      Он видел, как уничтожают его страну под звуки незамысловатой мелодии и вдруг особенно остро ощутил свою ненужность в этой новой жизни, которая выбросила его на свалку.

      В 92-м, когда не стало ни прежнего государства, ни его армии, они отправились на «историческую» родину жены.

      Жили они как-то обособленно- ни с кем особенно не сближаясь.

      Потепление в отношениях с родственниками наступило неожиданно.

      Тяжело заболела тетка Евы – мать ее троюродного брата, и им понадобилась сиделка.

      Брат стал звонить чаще, несколько раз приезжал.

      И Ева, жалея старуху, приходила сидеть с ней, готовила и даже делала несложную работу по дому, насколько позволяла ей больная спина.

      В предверии Пасхи брат пригласил их к себе на виллу.

      Собрались почти все родственники и сослуживцы брата, который был крупным строительным подрядчиком.

      Собравшиеся предпочитали общаться друг с другом на иврите.

      Их детей, уже неплохо владевших ивритом, сверстники почему-то игнорировали.

      Андрей и Ева сразу же почувствовали отчуждение. У них было ощущение, как-будто они попали в пустое пространство, куда нет доступа.

      Это ощущение особенно усилилось во время церемониальной части, когда читались молитвы и рассказывались пасхальные истории.

      Они присутствовали, но не участвовали во всем этом.

      Все их участие ограничивалось тем, что они сидели за столом и Андрей был в кипе.

      Оба чувствовали себя неловко, но пока не решались встать и уйти.

      Между тем родственники продолжали беседовать между собой на иврите.

      Когда официальная часть закончилась и началась сначала торопливая, потом все более размеренная трапеза, присутствующие вспомнили наконец о своих родственниках.

      Похоже он у них вызывал лишь одну ассоциацию: с неевреями и бывшей Родиной, на которую они все были жутко обижены.

      Многие из присутствующих имели высшее образование, благодаря которому трудились в Израиле врачами, адвокатами и инженерами. Некоторые успели защититься до отъезда. Да и работали они там все без исключения, не на самой черной работе.

      И странное дело- чем больше они получили благ от своей бывшей Родины, тем больше ее ненавидели.

      «Бывшей», или как они ее называли-«доисторической», любуясь при этом собственным остроумием.

      Обращаясь к нему, они шутили по поводу «покойного Союза», интересовались что из того, что было на столе и вобще на вилле они с Евой имели «там».

      Андрей держался спокойно, как волк, окруженный стаей собак.

      За все время разговора ни один мускул не дрогнул на его лице.

      Он спокойно слушал обращенный к нему треп и пока не произнес ни одного слова в ответ.

      И лишь когда кто-то из гостей стал интересоваться