Повесть о граффах. Даша Клубук

совпадений, Ирвелин? Ты вернулась сюда, в Граффеорию, а спустя три дня из Мартовского дворца исчезает Белый аурум!

      – Ты рассуждаешь прямо как тот детектив, – отметил Филипп.

      – Неудивительно, Филипп, ведь по-другому здесь рассуждать сложно, – парировала Мира. – И зачем только было актерствовать, Ирвелин? Сегодня утром, когда мы показали тебе камень?!

      – Мне кажется, Ирвелин не похожа на человека, который способен на подобное, – заявил Филипп, но в его голосе сквозило едва уловимым сомнением.

      – Филипп! Она дочь преступника!

      Восклицание Миры отскочило от стен и больно ударило прямо Ирвелин в уши. Никак не унимаясь, Мира кинулась к левитанту:

      – А ты что думаешь, Август?

      Август продолжал сидеть за столом, держа в руке надкусанный пряник. Услышав вопрос Миры, он, замешкавшись, посмотрел на Ирвелин.

      – Я не знаю, – сказал он и отвернулся. – Совпадений и правда много.

      Все наконец затихли, включая вспыльчивость Миры. Сам воздух в мастерской переменился. Близился полдень, хотя казалось, что дело шло к вечеру.

      – Думаю, мне лучше уйти.

      Игнорируя взгляды граффов, Ирвелин направилась к выходу.

      – А что нам прикажешь делать с Белым аурумом? – крикнула ей вслед Мира.

      Ирвелин притормозила и, не оборачиваясь, холодно произнесла:

      – Быть может, это всего лишь сувенир. А если нет, то пора бы его вернуть в распоряжение королевства.

      И она ушла, бесшумно прикрыв за собой дверь.

      Глава 7

      Неожиданная услуга

      Прошло три недели, и теплый сентябрь уступил промозглому октябрю. Полицейские Граффеории больше не беспокоили Ирвелин, равно как и вести о дальнейшей судьбе Белого аурума. Ни по новостям, которые девушка слушала каждый день по радиоприемнику, ни по подслушанным разговорам в кофейнях, куда она частенько заглядывала, нигде она не встретила о Белом ауруме и малейшего упоминания. Газеты тоже оставляли в неведении, даже самый популярный еженедельный журнал королевства «Упрямый карандаш», в котором, по уверениям представителей издания, публиковалась исключительно правда, и то сохранял молчание. Дар отражателя, который Ирвелин исправно проверяла каждое утро, был при ней, и Ирвелин сделала вывод, что Белый аурум был найден и благополучно возвращен в Мартовский дворец.

      Филиппа и Миру Ирвелин не встречала все три недели. Лишь однажды, в последних числах сентября, выходя в парадную, она узнала голос Миры – та с кем-то попрощалась и хлопнула дверью. А вот Август однажды к ней стучался, но Ирвелин, увидев его виноватую физиономию через глазок, дверь не открыла.

      В эти осенние одинокие дни Ирвелин удалось сделать кое-что полезное. Во-первых, она внесла плату за телефонную связь, и отныне Ирвелин, как современный человек (по меркам Граффеории, разумеется), могла созваниваться с родителями прямо из дома. Во-вторых, она наконец исполнила волю своей матери.

      На второй неделе в Граффеории любимый рюкзак