Мама-смерть приходит навсегда. Алина Воронина

ветке, и весь её вид говорит о крайней степени меланхолии.

      – Слезай!– велю я.

      В ответ- жалобно-просящий взгляд. Приходится идти в избу за табуретом. Во время спасательной операции я получаю пару отметин на руках и едва не шмякаюсь оземь. Принц с неодобрением наблюдает, как сМатильдой в руках я захожу в избу.

      Содержимое нашего холодильника развеяло кошачью печаль. Она с жадностью набросилась на мойву, а когда Принц выразил намерение разделить трапезу, предупреждающе заурчала. И куда подевалась та привереда, на которую жаловалась матушка?

      Насытившись, Матильда устроилась на моих босоножках в сенях, а я принялась готовить еду, а заодно прокручивать последние события.

      Что это за коллекцию собрал соседушка?

      С какими демонами сражается он в своём чулане? Или это убежище от них? Но как ни силится мозг выдать объяснение увиденному, выходит сплошной наив.

      ГЛАВА 9

      – С какой целью вы проникли в соседний дом? – В голосе Чингачгука арктический холод.

      – Но там снимок Горожанкиной! Мёртвой!

      – Старший лейтенант Сыропятова, гражданин Епанишников позвонил на горячую линию УВД и пожаловался на ваши противоправные действия.– Майор с силой трёт отливающий синевой подбородок- доносится шорох щетины, после чего демонстративно разворачивается к окну.– Пишите объяснительную! И по сути! – бросают туго обтянутые кителем лопатки.

      Женский взгляд мечется по лакированной столешнице –та девственно чиста. Только карандаш сиротливо выглядывает из пластмассовой карандашницы.

      «Но где хоть какой-то завалящийся листок?» – Вопрос адресуется торсу, этакой скалой возвышающемуся у окна.-Срабатывает. Чингачгук разворачивается как по команде «кругом!» и подходит к тумбе письменного стола. Выдвижной ящик издаёт протестующий возглас.

      – На имя начальника УВД!

      Белый лист распластывается перед подчинённой. Не решаясь взять ручку со стола, подчинённая достаёт из сумочки собственную. Строчки выпархивают из-под её конуса и ложатся на бумагу. В чём-в чём, а в писанине старлею Сыропятовой нет равных. По крайней мере, в этом учреждении. Через короткое время текст предстаёт перед майоровы очи, и густые латиноамериканские брови смыкаются на переносице.

      – Советую залечь на дно…-Голос Тальякагуа несколько оттаял. – А ещё лучше убраться из города.

      Лёгкий кивок-единственное, что может позволить себе Зинаида Сыропятова в этой ситуации. Майор снова отходит к окну, давая понять, что… Раздаётся стук в дверь- на пороге вырисовывается капитан Затопец. Она смотрит сквозь Зину, что даёт той право выскользнуть из кабинета. Всё идёт к тому, что её карьера в этом учреждении завершится бесславно и стремительно."Шишки-едришки!" – как сказал бы папа.

      Нет, она не ощущает горечи поражения. На самом деле её тяготят полицейские погоны. Но как отреагирует Радик?

      Зинин сердечный друг всё это время не подаёт признаков жизни. Совершенно в его духе. Отпуск с семьёй – свят, и никакая пассия, даже со стажем, не смеет отбрасывать на него тень.

      Скамья под каштанами в сквере раскрывает