Карабах – горы зовут нас. Эльбрус Иззят оглы Оруджев

бойцам, стоящим в стороне, вскинул руку к головному убору в знак приветствия. Стоящие командиры ответили тем же жестом. Пожав им руки, полковник пошел по тропинке вниз, его сопровождал Тябрик и один из бойцов его группы.

      Выйдя из леса, они увидели, как толпа жителей Ширлана, пытается прорваться к пленным, ругая и нанося им самые оскорбительные ругательства. Конвоиры, вскинув автоматы, пытались сдержать напирающих жителей. Полковник, с одной стороны, Карам-киши и несколько аксакалов деревни с другой, подошли к беглецам одновременно. Увидев командира, толпа расступилась, продолжая сыпать проклятия на голову предателей.

      – Пусть выйдут вперед родственники этих людей, – встав на придорожный камень, закричал полковник. Люди стали оглядываться, ища взглядом тех, кто был одного рода с мерзавцами. Карам-киши стоял рядом с полковником. Он взял его за рукав бушлата и хотел что-то сказать ему, но, увидев какой ненавистью горят его глаза, умолк на полуслове.

      – Люди, чтобы прорваться к вам и спасти вас, я потерял пять молодых солдат, которые не пожалели свои жизни, ради спасения жителей Ширлана. Вот и сейчас молодые солдаты ушли вперед, чтобы остановить армянских бандитов и защитить единственную дорогу, ведущую к спасению. Я знаю, – полковник сделал паузу, глубоко вздохнул, а потом выпалил, – по пути замерзли трое ребятишек и одна старая женщина. Две девушки сорвались в пропасть, когда помогали спасать имущество своих односельчан. Горе объединило нас с вами. А вот эти – он показал на стоящих в стороне, – предали не только нас, но и своих родных и близких, память тех солдат, кто погиб ради них. Это еще не все, – полковник говорил зло, не жалея родственников предателей, кто не решался выйти вперед, но которых все прекрасно знали.

      – Один из этих, нелюдей, другого слова нет для них, не пожалел даже свою родную престарелую мать, ради спасения своей крали, что сидит на лошади, он скинул мать на снег, оставив ее помирать заживо.

      Народ Ширлана, решайте, как мне поступить? Они не только мерзавцы, они от имени солдат совершили подлость, обманув вас всех.

      Закончив свою речь, он спрыгнул с камня.

      Люди молчали, опустив головы. Женщины плакали, дети прижимались к матерям, рыдали. Стоящий в стороне старик, не скрывая своих слез, молился. Прошло несколько минут, но народ продолжал молчать.

      Проталкиваясь через толпу, вперед вышла старушка. Галоши, одетые на босые ноги ее были порваны и перетянуты бечевкой, поверх изношенного тулупчика был повязан большой шерстяной платок, из-под которого в разные стороны торчали седые волосы. Она обеими руками прижимала к себе, какой то сверток. Глаза ее были мутными, казалось, что она слепа. Но старушка уверенно подошла к полковнику. Увидев ее, девушка, стоящая у лошади, издала протяжный вой и упала на колени. Бросившись на землю, она руками стала хватать камни, корни деревьев и биться головой об землю. Тело ее содрыгалось от конвульсий. Стоящий позади мужчина хотел подойти к ней, но он был привязан к хвосту лошади, и короткая веревка не позволяла ему сделать это. В отчаяние он бросился на землю