Дневник из преисподней. Ирина Гордеева

счастливые воспоминания моего детства поддерживали во мне жизнь и я нашла в себе силы, чтобы перевязать рану, а затем разозлиться.

      Страх породил ярость и гнев, и мое тело сломало преграды между двумя мирами и вернулось к началу своего путешествия – в тот самый день и час, когда родной мир перевернулся для меня. Но я вернулась домой одна, навсегда оставив друзей и врагов в том мире, который покинула. По крайней мере, я думала, что навсегда…

      У меня были друзья там, но их не было здесь, и помощь ко мне придти не могла. Куда бы ни направлялся самолет – его пункт назначения был конечным не для него, а для меня. И я понимала, что ступила на свой последний путь. Вот только не знала, как долго идти по нему и какая боль ожидает меня в конце. Единственный вопрос бился в моей голове и рвал мои мысли на части: как милорд нашел дорогу в мой мир? Я почти застонала от этой мысли и стиснула зубы, чтобы не простонать вслух и не задать свой вопрос Анжею.

      Милорд вернулся из кабины пилота и удобно устроился в кресле напротив. Его пальто полетело и приземлилось рядом с моей шубой. Тоже мне, Соколиный глаз. Иронию покрепче я изгнала прочь даже из собственных мыслей. Иногда милорд очень хорошо умел их читать. К тому же я знала, что испугана и потому злюсь на весь окружающий мир. Неудачная попытка овладеть собой и абстрагироваться от страха – вот, что являлось истинной причиной моей несдержанности и даже грубости по отношению к Анжею. И я вдруг поймала себя на том, что мысленно извиняюсь перед ним, словно пережитое прошлое вдруг перестало иметь свое значение.

      Заурчали моторы, самолет двинулся с места и начал свой разбег. Толчок – и мои уши на мгновение заложило. Мы взлетели, огни за бортом окончательно погасли, капитан закончил приветственную речь, и я наконец-то смогла вновь посмотреть в глаза милорда. Они ответили мне знакомой улыбкой и я успокоилась, как будто все мои чувства внезапно уснули или умерли. Я поняла, что дальнейшая судьба отныне мне неподвластна и только милорд является первым после Бога на этом воздушном судне…

      Анжей ушел в хвост самолета, но очень быстро вернулся с подносом и бокалами. Милорд налил мне немного джина, смешал его с тоником, добавил льда – именно так, как мне нравилось. Сам предпочел коньяк, чем весьма удивил меня. В прежние времена он не пил ничего, кроме вина. Анжей налил себе воду. Они оба выпили – каждый из своего бокала, и я в сотый раз позавидовала выдержке и самообладанию милорда и поспешила сделать глоток, пока его спокойствие не переросло в нечто иное. Именно в таком состоянии он легко принимал решения, от которых мне хотелось удрать или забиться в самую дальнюю нору сумрачного леса Ночных земель – страны, где правил его отец.

      Алкоголь придал мне сил, вызвал облегчение и некоторую раскованность, но усталость, в конечном итоге, победила меня. Пережитое эмоциональное напряжение даром не прошло и я могла лишь смотреть, как милорд молча потягивал свой коньяк. Не хотелось шевелиться, не хотелось говорить, и я была благодарна ему за это молчание, изредка