Кушаны. Галина Альбертовна Долгая

Там ложе ручья, но сейчас воды нет. Если двигаться рысью, понадобится меньше полдня, чтобы выйти на открытое место, к Живому Источнику. Около него стан дахов. – Он пристально взглянул на царя, но лицо Куджулы оставалось непроницаемым: он слушал. Тогда лазутчик продолжил: – Лагерь поставлен крепко. Давно стоят. Есть небольшие отряды у реки.

      – Насколько небольшие?

      – До ста человек. Обозов рядом нет.

      – Все?

      Гость кивнул.

      Царь кинул ему мешочек с монетами, и лазутчик удалился.

      Храп только что остановленного коня насторожил Куджулу. Он встал и вышел из шатра. Ветер тут же накинулся на него, но Куджула даже не запахнулся. Только свободные пряди волос затрепетали у лица, будто ветер решил закрыть глаза человеку, бросающему ему вызов.

      Всадник спрыгнул с коня и, припав на колено, протянул царю сверток.

      – Послание от принца, – сказал он.

      Куджула вернулся в шатер, поднес кусок тонкой кожи к факелу и прочитал. С досады он сжал зубы. Молчит Гермей! Что ж, придется действовать самому и с хитростью! На военном совете, собранном тотчас же, царь распределил роли каждого по своему плану. В стане закипела работа.

      Буцзю получил приказ переодеть пять десятков воинов так, чтобы они походили на простых людей. Мечи и дротики спрятали за полами ачканов, луки и колчаны со стрелами сложили на спины верблюдов и укрыли их. Во главе каравана Куджула поставил дородного начальника отряда, внешне похожего на выходца из Рума. Из-за нехватки зубов во рту он говорил, присвистывая, так что его речь не сразу понимали. Два десятка воинов оставили как есть – охрана каравана. Буцзю возглавил отряд оставшихся лучников.

      Не дожидаясь рассвета, войско в три дирафша вышло в сопровождении проводника в тайное ущелье, чтобы к началу битвы успеть в тыл врага и дальше для нападения на станы дахов.

      Один дирафш Куджула оставил в резерве, выдвинув вперед только обоз с вооружением и провизией.

      Проснувшись больше от холода, чем выспавшись, Кунха, бывший ябгу племени, власть в котором у него отобрал брат, запахнул длинные концы войлочной шапки вокруг шеи и, толкнув свернувшегося калачиком воина, спавшего рядом, побежал к реке. Кунха облегчился, сквозь сонную пелену в глазах посматривая на петляющий внизу Окс, ударил себя по плечам для разгона крови и побежал назад. Воины просыпались один за другим, и вскоре задымили потухшие за ночь костры, забурлила вода в котлах.

      Еще издали Кунха увидел всадника, который галопом мчался вдоль реки.

      – Какая муха его укусила спозаранку? – пробубнив себе под нос, Кунха тем не менее напрягся. В степи уже ходили слухи о кушанской армии, собирающейся у переправы. Но то далеко! Вчера еще не было никаких известий о походе кушанов. Ночью никто не ходит. Что случилось там, что этот всадник так спешит?

      – Караван! – выдохнул он, еще не спешившись.

      – Караван? – Кунха удивился. – Откуда?