Сказания о Черничной фее. Инна Ленник

холмом.

      Мы проносились над деревьями и полянами так быстро, что только ветер свистел нам вослед. Вот ветви начали сгущаться, пока не образовали тоннель, который становился всё у́же. Я больше не мог взмахивать крыльями. Пришлось приземлиться и пойти пешком.

      Вскоре мы оказались в самой чащобе. Тропинка затерялась среди гигантских корней, пробираться через которые становилось всё труднее и труднее. Наконец вдалеке показался огромный чёрный пень, окружённый плотным строем грибов-боровиков.

      – Вот и добрались, – сказал я Нике.

      – Лесной дух, появись, где бы ни был, покажись! – хором сказали мы и поклонились пню.

      Вдруг всё загудело, строй боровиков расступился, земля зашевелилась, из неё вылезли корни и развернули пень задом наперёд. Перед нами на пне-троне сидел Лесной дух. Седой старик казался древним, как будто высеченным из дерева, а его морщинки напоминали старую кору.

      – Кто посмел прийти сюда и беспокоить меня? – Его глаза медленно открылись. – А, это ты, Ворон! Что привело тебя в самую чащу леса?

      Взгляд старца упал на фею:

      – А это ещё кто?

      – Великий Лесной дух! – воскликнула Ника и припала к пню-трону со слезами. – Случилась беда! Моя черника увядает! Позавчера я обнаружила один засохший куст, а потом и на других полянах несколько растений засохли! Так же все ягоды могут погибнуть!

      Маленькая фея достала из-за спины берестяную котомку с ягодами и засохшими веточками и опять горько заплакала, жалея бедные растения, весь лес и людей, которые могут остаться без черники.

      Лесной дух взял из котомки горсть ягод и надолго задумался. Казалось, он заснул и видит сны, потому что глаза его были закрыты, а веки изредка подёргивались. Мы с Никой переглянулись, но ничего делать не стали, просто смотрели на старца и ждали.

      Наконец он зашевелился:

      – Видел я мрачную картину, – молвил Лесной дух. – Совсем тёмным явился мне Славгород. Видел я людей, как будто разом ослепших. Шли они толпой на голос, который звал их к обрыву над речкой. А люди стали грубыми, невежественными и злыми. И каждый норовил ближнего отпихнуть, чтобы первым к обрыву успеть. Но пока ещё не добрались они до края, пока бредут, чужому голосу повинуясь, да толкаются-дерутся.

      – Странный сон ты видел, Лесной дух, – сказал я. – Что же случилось в Славгороде? Я летал туда недавно, но ничего такого не заметил. Всё у людей как обычно было: кто на ярмарке торгует, кто подковы куёт, кто обувь починяет. Дети во дворах играют-веселятся.

      – Эти перемены не увидишь на улицах. В домах людей нужно смотреть да в душах человеческих, а тебе туда вход закрыт, – ответил Лесной дух и спросил Нику: – Давно ли ты, черничная фея, людей в лесу встречала? Часто ли они за лесными дарами приходят?

      – Приходят, но старики да старушки в основном, а молодые наведываются всё реже.

      – Надобно людей от обрыва отводить да в лес направлять. Испокон веков так заведено: человек