На разговор. Эрик Поладов

любой способ прокормить своих детей. Ей пришлось фактически продать себя в рабство местному феодалу вместе с детьми, двое из которых скончались от холода в первые пару суток со дня потери отца.

      Надо сказать, я сильно призадумался над этим, а кое-что произнёс вслух:

      – Неужели он не мог подумать о жене и детях перед тем, как пойти на это? Стоило ли оно того?

      Монах тут же спросил меня:

      – Если бы ты мог отправиться в прошлое, ты бы стал отговаривать своего предка от мести дворянам?

      – Ну конечно.

      Отец Авраам приложил руку к подбородку, подумал и спросил:

      – Как много ты бы отдал за то, чтобы получить право на жизнь?

      Я был малость в замешательстве от такого вопроса.

      – В смысле? Что именно вы имеете ввиду?

      Глубоко вздохнув, монах стал мне подробно объяснять:

      – Видишь ли, их второй сын – тот самый ребёнок из семи детей, который является прямым предком для тебя – встретил свою будущую жену именно в том владении, куда их мать решила прийти и отдаться в рабство. Они заключили брачный союз, в результате которого на свет появились три дочери, младшая из которых вышла за муж за того, кто выкупил её у феодала. Так, и именно так, а никак иначе вырисовывается та линия крови, которая привела к твоему рождению. Если бы твой предок не сжёг дом с дворянами и смог бы позаботится о семье и его жене не пришлось бы уходить на поклон к проклятому феодалу, потерять двоих детей, а остальных обречь на служение высшей знати подобно рабам, то их второй сын, ставший следующим предком для тебя, встретил бы другую женщину и создал бы семью с ней, и в этой семье не родилась бы девочка, которая должна будет стать следующим твоим предком. Твоё право на жизнь отняли бы ещё задолго до того, как ты появился в планах. – Совершив недолгую паузу, отец Авраам продолжил: – Видишь ли, Эдди, мы всегда в первую очередь пытаемся помочь тем, кого мы любим и кто нам дорог, и тут в числе первых оказываются те, кто близок к нам по крови, родные нам люди. Но стоит этим же самым людям перестать быть родными какому-нибудь человеку, как его желание помочь тут же резко ослабевает.

      Это стало для меня самым большим ребусом за всю жизнь.

      Монах долго смотрел на меня и спросил:

      – Трудный вопрос?

      – Да нет – сказал я. – То есть да. Просто… – А затем я задумался и обратил внимание на кое-что. – Просто я сейчас начал что-то чувствовать. Возникают какие-то ощущения, хотя только что я смотрел на своё тело, которое в полушаге от того, чтобы стать трупом, и даже это мне было безразлично.

      – А как ты хотел? Ты сейчас не в физической оболочке. Это твоя душа в чистом виде, а душа всё чувствует. Просто в первые мгновения ты не испытываешь сильных чувств, потому что наступает состояние покоя, ты перестаёшь остро реагировать на то, что происходит в материальном мире и воспринимаешь всё на холодную голову, без лишних эмоций.

      Меня терзали чувства, которые вдруг возникли, стоило