Однажды под Новый год. Елена Венская

кухню, неспешно, почёсывая своё волосатое пузо, вошёл отец.

      – Ты слышал, что он на меня только что сказал?! – не унимаясь, вопила мать.

      – Ну что ещё? – буркнул тот в ответ, безразлично поглядывая на меня сверху вниз.

      – Что ты тут мамулечке нашей такое сказал? – с издёвкой произнёс он.

      – Он сказал: “Годзилла с Тагила!” – взвизгнула мать.

      – Да ты что?! Правда, что ли? – отец довольно улыбнулся, – Мой сынуля! – с гордостью заявил он, смачно чмокая меня прямо в лоб своими противно мокрыми губами.

      – Придурок, так только жмуриков чмокают! – скривился я, вытирая свой обслюнявленный лоб.

      – Вот и я говорю – ребёнок весь в тебя! Была бы девочка, – закатив глаза к потолку, мать с сожалением вздохнула, будто коря Всевышнего за свои страдания.

      Я с грустью оглядел себя с ног до головы. На мне по-прежнему красовалось девчачье розовое платьице с безвкусными рюшками.

      – Девочка? Тебе что, сынули мало?! – возмутился, нахмурившись отец, словно получил удар ниже пояса.

      – Раз тебя всё устраивает, то сам его и корми! – Мать в гневе швырнула ложку на стол, так что та с визгом доковыляла до края и со смачным звоном брякнулась на пол, в точности копируя поведение истеричной женщины, выскочившей из кухни, круша всё на своём пути. Отец с невозмутимым видом поднял ложку с грязного пола, словно игнорируя очередную истерику супруги, и зачерпнув в тарелке немного каши, нарушая все санитарные нормы, аккуратно поднёс ложку к моим губам. Я зажмурился.