Однажды под Новый год. Елена Венская

ты ж, сволочонок маленький! – заорала она.

      – Ничего, я подпорчу тебе существование, чтобы жизнь мёдом не казалась, – подумал я и дерзко ухмыльнулся. Уж что что, а ухмыляться я умею.

      ***

      Прошёл один год.

      – По-моему я достоин лучшего! – думал я, глядя на своих уж точно неидеальных родителей.

      Мать носилась по коммунальной кухне, в то время как я, сидя на холодном полу в одних колготках держал в руках куклу. Да, вы не ослышались, именно куклу, потому что всё в этом жутком захолустье ещё до моего рождения было приготовлено для девочки. И спал я тоже в ненавистной мне розовой кроватке с мерзкими рюшками и бантами.

      Мать усадила меня за стол и стала кормить овощным пюре, запах которого вызывал у меня дикое отвращение.

      – Ну, давай, съешь ложечку за маму, – она запихнула в мой рот огромную ложку.

      Скривившись, я отрыгнул всю смесь прямо ей в лицо.

      На следующий день после купания, мать взяла меня на руки и понесла в комнату:

      – Моя ж ты, маленькая! Сейчас мы тебя оденем, причешем наши волосики, и будешь как настоящая принцесса.

      Она стала натягивать на меня розовое платьице.

      – Подожди, что ты делаешь?! Стой! Я же мальчик! Стяни с меня это тряпьё! – – закричал я, конечно же, мысленно, в то время как мать уже повязывала на моей голове добротный бант.

      – Коова! – воскликнул я, пытаясь утихомирить эту несносную бабу, размахивая руками, припомнив свой чёрный пояс по карате.

      Она замерла, хлопая своими лупоглазыми зенками, отчего по ее реакции я тотчас осознал, что наконец-то смог высказаться вслух. Таким образом, “корова” стало первым, произнесённым мною в этой жизни, словом.

      ***

      Прошёл ещё один год моей жизни.

      Мать усадила меня за стол и поставила передо мной тарелку с перловой кашей.

      В ужасе я зажмурился.

      – Что это? Неужели это действительно происходит со мной? Я живу в какой – то коммуналке в Мухосранске, в тысячах километрах от знаменитой Рублёвки, где по-прежнему стоит мой огромный дом на десяти гектарах земли, в котором проживают мои бывшие родственники,где ездить на занюханном мерседесе просто не прилично, где горничные банками подают мою любимую чёрную икру, где рекой льётся шампанское, где девочек столько, что … стоп, стоп, – подумал я, – Хватит! Иначе от подобных мыслей можно просто сойти с ума. Всё, сейчас я крепко зажмурюсь, а когда открою глаза, то весь этот кошмар рассеется и всё снова станет как раньше. Я буду красавцем-мужчиной с ослепительной улыбкой и с “бриллиантовой” кредитной картой в кармане малинового пиджака.

      – Жри, сволочь! – услышал я пронзительный рёв и открыл глаза.

      Передо мной по-прежнему сидела всё та же жирная баба, и тыкала мне прямо в рот ложку каши.

      – Жри! – злобно повторила она.

      Я понял, что волшебства не случилось и я всё ещё её маленький уродливый сынок. Мне стало настолько обидно, что я заплакал.

      – Да сколько же это может продолжаться?! –