Хозяйка дома Чантервиль. Татьяна Михаль

вспомнил.

      Я с замиранием сердца посмотрела на своего помощника и неверяще прошептала:

      – То есть, мы сможем им помочь?

      – Сможем, – уверенно ответил череп. – Но есть одно «но».

      Я упёрла руки в бока.

      – Всегда есть какое-то «но», – проворчала я. – И? Что за подстава?

      – У нас и правда, растёт яблоневый сад, Ливи. Но он не простой. Одно дерево с плодами любое желание исполнит, кто вкусит его плод. А яблоки с другого дерева только горе могут принести. Есть ещё яблоня, что может в вечный сон отправить, а есть такая, что омолодит. Ещё есть яблоня, которая заставит бояться всего на свете. И этих яблонь у нас ровно пятнадцать, Ливи. Ах да! У нас же ещё есть колодец с живой водой! Вот, почему, ты так ловко и быстро убрала наш дом. Ты водичку живую пила.

      Почесала макушку и спросила с надеждой:

      – Но ведь эти яблони подписаны, да? Указатели на них имеются, таблички там?

      Гарри вздохнул и ответил коротко:

      – Нет.

      Развела руками и выпучила глаза:

      – И как же я узнаю, где и какая яблоня?!

      – Ты – Хозяйка, Ливи. И ты знаешь, какое яблоко дать. Никто, кроме тебя не может эти яблочки сорвать. Ни одна душа.

* * *

      Оливия Чантервиль

      Наш с Гарри разговор прервал страшный шум. Дикое ржание и топот заставили нас вернуться обратно к гостям.

      И что я увидела?

      Мои наглые призраки одолевали кентавров!

      Керсан уворачивался от назойливых духов, которые пролетали сквозь его тело и заунывно что-то верещали.

      Шаман в свою очередь уже плёл какое-то заклятие.

      – А ну брысь отсюда! – рявкнула я привидениям.

      Те застыли на своих местах, скукожились и превратились в небольшие светящиеся шары и в одно мгновение метнулись прочь из комнаты, просочившись через стену.

      На ней осталось несколько слизких комков, но привидения вернулись и тут же убрали за собой.

      Кентавры недоумённо на меня поглядели.

      Шаман погасил заклятие, которое уже было готово сорваться с его пальцев, дабы поразить и уничтожить глупых духов.

      – Вы позволяете детям загробного мира жить рядом с собой? – обескураженно прошептал Керсан.

      – Великая Хозяйка, почему ты их не отпустишь? Зачем привязала их к дому?

      О как! Шаман решил, что я поработила этих невоспитанных существ?

      – Они тут живут до тех пор, пока мы не разберёмся с их неоконченными делами, оставшимися после смерти, – ответила с умным видом. – Ну а пока они мои соседи, то обязаны вести себя достойно, но видимо, мне придётся им объяснить азы хорошего поведения. Простите, пожалуйста, их за бестактность.

      – Какая же вы… – задумчиво проговорил Горгонат, – добросердечная. Обычно живые не чтят заблудших духов, считая, что от них избавился загробный мир. Кто-то привязывает их к себе и использует в своих дурных делах. Но вы… Вы делаете великое дело, Оливия. Низкий вам поклон.

      И кентавры склонились передо