Стальная корона. Хроники земли Фимбульветер. Татьяна Авлошенко

не станет. Будь ее воля, сутками бы дома сидела, и чтобы ты у нее на коленях лежал.

      – Я люблю Герду.

      – Так и люби, кто тебе запрещает? Я вот Хельгу тоже люблю и уважаю. А она – меня. И я, скажу тебе, счастлив был бы, если б жена моя дома у камина сидела, крестиком вышивала, что ли, ей нравится, а не преступников вычисляла и потом признания из них тянула. Но Драконы нас всех упаси, чтобы свою жизнь под кого-то ломать. Ничего доброго из этого не получится, да еще и любовь уйдет. А сейчас ответь-ка мне правду: Хельга вчера говорила, у тебя ученик появился?

      – Да, бургомистр сироту из приюта привел.

      – Ты ж мышь, добился-таки Тюккерт своего! Еще и приютского пристроил. Только что-то получится, если один мальчишка другого учить станет? В фехтовании сам натаскивать собираешься?

      – Ну-у…

      – Ложки гну. Ладно, давай его сюда. Нет, не видать мне с вами спокойной старости!

***

      – У-у, я думал, вы вообще не выйдете!

      Рик топтался у калитки. Судя по тому, что нос у шкета красный, как солнце на закате, торчит он тут уже давно.

      – Ты что здесь делаешь?

      – Тебя жду.

      – Почему в ратушу не пошел?

      – Я дорогу не помню.

      – А просто в дом зайти?

      – Кто меня туда пустит?

      Я почувствовал, как Герда стиснула мою руку. Сама она, когда ушла из приюта и бродяжничала с ведьмой Флорансой, тоже пыталась заходить в чужие дворы. Воспоминание не из лучших.

      По утрам я всегда провожаю Герду до оранжереи. Было бы время отвлечь от грустных мыслей. Но если пойдем сейчас, все вместе, наш сиротинушка точно в сосульку превратится.

      – Ступайте в ратушу, – сказала моя любовь. – Я-то точно не заблужусь.

      – Нет, я тебя провожу. Рик, посиди пока что в доме, я за тобой вернусь.

      – А можно я с Вестри поиграю? – От предвкушения встречи с нашим псом шкет даже не заметил, что я назвал его не полным именем.

      – Можно.

      На объяснение Гудрун, кто такой Рик, ушло едва ли с десяток слов, и то наша добрая домоправительница их не слушала – сразу кинулась размораживать и обихаживать дитятко.

      Обычно по пути в оранжерею мы болтаем о всяком разном, но сегодня Герда была неразговорчива. Односложно отвечала на мои рассуждения, кивала, и только. Даже губы для прощального поцелуя подставила будто неохотно.

      – Герда, ты из-за Рика? Напоминает тебе о приюте? Если тебе неприятно…

      – Что тогда? – спросила моя радость довольно резко. – Откажешься от ученика? Отправишь его обратно?

      – Нет, но…

      – Вот и нечего об этом говорить.

      Махнув рукой, Герда почти бегом поднялась по ступенькам крыльца.

      Неладно как-то мы сегодня простились.

      Но надо идти за Риком, а потом в ратушу.

      – Ларс!

      Герда кинулась ко мне, как перед долгой разлукой. С крыльца не сбежала – спрыгнула через ступеньку. Крепко обняла, прижалась.

      – Ларс…

      – Гердочка, да что случилось?

      – Ничего, –