Развод по Воскресенскому. Ольга Арунд

не делают его слишком агрессивным на поле? – Твою же! – Может, их лучше сменить на зелёные? Сашенька и так слишком нервный, а зелёный цвет успокаивает…

      Шаря по холлу в поисках спасения, я натыкаюсь взглядом на Крис. Одной рукой она приобнимает Даньку за плечи, второй шутливо натягивает капюшон ветровки на чёрно-красную кепку.

      Радоваться? Хрена с два! Это она что сейчас, в одном своём сарафане под дождь собралась?

      – Как скажете, Мария Васильевна, всего доброго.

      Чёрт! Протиснуться через толпу веселящихся парней я уже не успеваю и внаглую пользуюсь запрещённым приёмом:

      – Данил!

      Ещё не отошедший от тренировки, Данька резко тормозит и вытягивается.

      Молодец, пацан, сразу понял, что тренера игнорировать нельзя. А то ходят тут всякие Сашеньки…

      К тому времени, как он оборачивается и находит меня взглядом, я уже почти рядом с ними.

      – Никита Александрович?

      – А попрощаться? – подмигиваю я ему и нет, совсем не смотрю на Крис.

      Это же надо додуматься! Понятно, лето, но, блин не такое тёплое, чтобы переться по лужам в клеёных кроссовочках! И с голыми, до середины бедра, ногами. И без куртки. И…

      Всё, опять клинит.

      – Простите, – настороженно отзывается Данька, – кажется, я забыл.

      – Главное, что я не забыл, – фыркаю весело. – Настоящий мужик, ты куда повёл маму в самый ливень? Промокнете же!

      Данька раз-другой хлопает ресницами, молча переводит взгляд за окно, а потом и на кроссовки Крис. И только после этого возвращается ко мне.

      – Дождь, – вздыхает он. – Мам, может такси?

      – Дань, да какое такси! – выдыхает смущённая Крис. Смущённая мной или заботой сына? Хотя какая разница, если в обоих случаях реакция неправильная. – До остановки два шага, а у тебя капюшон.

      – А у тебя?

      Мужик так мужик! Сразу просёк фишку, потому что под такой дождь в футболке и коротком сарафане это перебор.

      За нами начинают собираться решившие, наконец, промокнуть родители.

      – Я вас подвезу, – обещаю обоим сразу, подталкивая упирающуюся Крис в сторону тамбура.

      – У тебя же кресла нет, – отпирается она. – Детского.

      – У меня есть племянники, – не даю ей соскочить.

      Данька догадливо открывает дверь, а я сразу раскрываю над Крис зонт, чтобы ни одна капля не попала на охренительно длинные и абсолютно свои ресницы.

      – Ты специально? – тихо шипит Крис, стоит Даньке в своём капюшоне отойти за пределы зонта.

      – Мне, конечно, льстит, – улыбаюсь я, шалея оттого, что могу прижать её ближе, – но погода не мой профиль.

      – А твой тогда что? – раздражённо фыркает она.

      Мы подходим к машине, на которую десятью секундами раньше я кивнул Даньке. Нажимаю на брелок, глазами показываю ему на левую заднюю дверь.

      – Данил, садись, там бустер. Пристегнёшься сам?

      – Легко, – пожимает плечами он.

      Пользуясь тем, что зонт и я отгораживают нас от Даньки, разворачиваюсь спиной к