Костры из лаванды и лжи. Валерия Шаталова

как в горле снова встал ком, а по щекам побежали дорожки слёз. Она дрожащими пальцами смахнула вызов, но, видно, не очень аккуратно, а потому следом анкета мигнула зелёным, принимая внесённый ответ.

      – Ой! – испугалась Женя, но, не найдя кнопку отмены, зло выдохнула: – Да и к чёрту всё!

      Она едва успела заполнить оставшиеся окошки, как Мари тут же перезвонила, будто только этого и ждала. Женя толком и слова вставить не успела, как уже стала обладательницей нужного адреса, номеров телефонов неизвестных мсье де Гиза и мадам Бланшар, сотрудников отеля Шато Д'Эпин, в архив которого она якобы устраивалась на работу.

      Француженка, очевидно, времени даром не теряла и следом прислала ещё и контакты марсельского такси, даже проинструктировала насчёт перелёта.

      – Пересадка в Стамбуле, – проворчала Женя, положив трубку. Она направилась к выходу из сквера, нервно выкручивая пуговицу на летнем жакете. – Ну какая пересадка в Стамбуле?! Тем более завтра! Как я вообще в это ввязалась? Я же не смогу. Я боюсь! Не поеду я никуда!

      И в тот же миг ей сделалось так стыдно перед Мари, которая теперь могла из-за неё и сама лишиться работы. Женя ругала себя, что сразу вразумительно не отказала, поддалась каком-то глупому порыву. И вот теперь, человек в другой стране полагался на неё.

      «Ведь Мари могла бы до понедельника найти кого-то ещё на эту вакансию. А я… Нехорошо вышло. Надо перезвонить и всё объяснить».

      – Же-е-ень!

      Она невольно вздрогнула и оглянулась.

      – Погоди! – Максим быстро нагнал её. – Так и думал что ты здесь.

      – Такая предсказуемая, да? – грустно усмехнулась Женя.

      Парень взъерошил волосы, не торопясь с ответом. А потом просто перевёл тему:

      – Извини за Лизку. Она не хотела.

      Женя фыркнула.

      – Ну, может и хотела, – кивнул он. – Я просто не думал, что она ревнивая такая. Ты ушла в бухгалтерию и пропала, а я, как мудак, стоял и доказывал, что мы с тобой просто друзья, прикинь?

      – Доказал? – мертвенным голосом спросила Женя, глядя себе под ноги.

      – Да фиг знает, поругались мы.

      – Извини, я не хотела стать причи…

      – Жень, да брось. Лизка перебесится. А с тобой-то что? Обиделась? Ерунда же это всё! Коса у тебя шикарная: густая, рыжая. Мне нравится. Пойдём, до остановки провожу.

      Ладонь Макса уютно легла между лопаток, но в горле тут же пересохло, а глаза увлажнились.

      – Эй, да ты чего? – занервничал парень, – Может по эскимо? Ты же любишь.

      «Тебя я люблю! Дура. Какая же я дура».

      Слёзы невольно побежали по щекам.

      – Ну Же-е-ень, ну не реви. А хочешь… э-эм… – и он вдруг дурашливо пропел: – Хочешь сладких апельсинов?

      Его голос отозвался болезненной вибрацией в каждом уголке её души. Женя не могла больше сдерживаться и разрыдалась, уткнувшись в его рубашку и вдыхая тонкую горечь парфюма.

      «В последний раз», – пронеслась у неё мысль. – «Это в последний раз».

      Максим гладил по спине, успокаивая:

      – Ты просто за эту неделю перенервничала. Вот остро и