Дятел у меня в голове. Жизнь с мигренью. Ирина Шевцова

у меня не сложились. Я зарекомендовала себя, как отличный преподаватель, несмотря на свою молодость, ко мне очень благосклонно относилась директор, но ненавидели и откровенно подставляли старшие тетки-преподаватели, чем-то я их раздражала. Но были два человека, близких и приятных мне – Вера Павловна, моя бывшая заведующая, которая перетащила меня из детского сада в колледж, и моя ровесница, Вика, с ней мы делили общую лаборантскую.

      И вот, мои коллеги-подружки, стали рассказывать мне про «тренинг» – тогда я впервые услышала это слово. Мне было интересно все, что о психологии, но меня пугало их состояние какой-то непривычной восторженности, открытости. В стране как грибы после дождя появлялись всякие секты, и люди, попадающие в них, вели себя, по моим представлениям, именно так. Во мне боролось любопытство и опасение. Тренинг стоил денег и немалых, где-то треть моей зарплаты за два с половиной дня. Сначала они мне предлагали настойчиво, но, видя мое сопротивление, отстали. Их разговоры меня раздражали, но я не могла не признать, что в чем-то они правы. Ну, например, что все проблемы мы создаем себе сами. И если ты меняешься, то меняется и мир вокруг. И мы сами ответственны за свою жизнь… Сейчас это кажется таким банальным и очевидным, но в 90-е такие мысли были еще крамолой.

      – Выходит, что я сама виновата в том, что болит моя голова? – пыталась спорить я.

      – А зачем болит твоя голова? – вопросом на вопрос отвечала Вика. И меня это бесило еще больше. Но вопрос засел, как заноза. И однажды я залезла в свою заначку (мечтала о новой куртке) и передала через Вику деньги «на тренинг».

      Мигрень как компас

      Это была важная развилка в моей жизни! Как-то тяжело представить себе, что было бы… Почему-то я мечтала поступать в медицинский. Была навязчивая идея, я болела ею года два после рождения ребенка. Помимо семейных проблем, обострилась еще и профессиональная: на работу я ходила только потому, что там платили деньги. Еще наш колледж был областным, и нас подкармливали с местной птицефабрики. Кто жил в 90-е, тот поймет, что значит куры и яйца дважды в месяц. Еще желающим давали землю (мы не желали), и преподаватели дружно после лекций отправлялись с тяпками и лопатами на поля – люди выживали, кто как мог. А я пыталась выжать из своей работы хоть каплю интереса, но удавалось это с трудом.

      План был такой: я готовлюсь к поступлению в институт (год), потом поступаю, учусь 6 лет, потом ординатура… ну, короче лет в 36—37 я буду молодым специалистом. Так себе план… На фига мне нужен был медицинский? Если честно, то нравились мне люди в белых халатах! И еще к ним сидели очереди. Очень мне хотелось, чтобы ко мне сидела очередь. Как я потом поняла – это чувство своей значимости. Но свой план я не осуществила, так как попала на тренинг.

      Тренинг мне не понравился: очень много незнакомых мне людей, многие не понятны и неприятны, с каждым очень долго и подробно разговаривают, потом делают