Утренние сны о настоящем. Владимир Васильевич №

Конечно. Это входит в Условие.

      Володька

      За окном проносились сбившиеся в кучи дачные участки, на которых были видны согнувшиеся дачницы и дачники. Окапываются… Тоска смертная… «Что делать? Что дальше?», – перестукивали на стыках рельс колеса поезда.

      В одиннадцать утра Володька был уже дома. Мама, конечно же, на работе. Повесил в шкаф подальше армейскую форму, отыскал старые джинсы, футболку, надел кеды и быстро ушел. В кармане была десятка, выделенная доблестной Советской Армией на дорогу. Спасибо, хоть за это…

      Начал с посещения бывших одноклассников, тоже недавно вернувшихся из армии, и завертелось… Потом носило его по всему району, побывал даже в женском обще- житии. Был еще у кого-то в гостях, и еще, и еще где-то, и везде что-то и с кем-то пил. Но даже под действием алкоголя его не покидало ощущение пустоты и бессмысленности самой жизни. Поражало, что пока он «трубил» два года в Армии ничего, собственно, не изменилось. Интересы у всех были поверхностными, бытовыми. Кто-то строил дачу из ворованной фанеры, кого-то интересовали цены на джинсы, обсуждался начальник, будущая теща, очередь на машину, один хотел, чтобы бесплатно, другой, чтобы прийти на работу и ничего там не делать. Не делать! Зачем же тогда жить, если ничего не делать?! Да зачем это все? И, главное, с умным видом! Какое-то притворство! Ну, чего вы изображаете!? Фарисеи! И снова что-то пили. За нас с вами и фиг с ними, за баб-с, за здоровье, за то, чтобы все и еще за что-то… И на посошок!

      … Очнулся он в лесопарке, возле пруда часов в пять утра, где под утренними просеянными лучами солнца вдумчиво разматывали свои донки первые рыбаки. «Кто рыбу удит, у того ничего не будет», промелькнула в голове старая поговорка. А, что если рыбалка – это спасение от наваждения? А, что если все эти рыбаки тоже спасаются от терзающих их вопросов таким способом? Ведь такое сложное, разнообразное занятие должно поглощать уйму времени и если серьезно заниматься этим делом, то, возможно, потом все утрясется само собой? И, может быть, тогда это наваждение, этот морок оставят меня? Ну, а вдруг? Можно попробовать. Рыбалка… Чем плохо?.. Утренняя зорька, тишина, поплавок, и всё такое… Решено! Рыбалка! Но сначала нужно найти любую работу, что- бы заработать деньги и снять квартиру, где можно будет побыть одному и все обдумать, наконец. Чтобы никто не смог помешать…

      Пора домой… Мать обидел. Сбежал. Соседи же видели, наверняка, что сынок вернулся, да и форма в шкафу. А сынок-то по району гулять пошел! Вернулся «сюрпризом». Нужно просить прощения. А как? Разве я виноват, что такое случилось со мной? Может быть рассказать ей все? В конце концов, кто может быть ближе матери! Нет. Невозможно. Как я смогу обрушить на нее открывшуюся мне пустоту и безнадежность! Я же знаю, она мечтает, что когда-нибудь у нас будет большой овальный стол под белой скатертью с оборками. Чтобы за столом восседало само Будущее – дети, внуки, а если повезет, то и правнуки. И все такие благовоспитанные… А в центре стола на дорогой скатерти большая красивая белая супница из фарфора, с торчащим половником. Все чинно, по-домашнему…

      А тут я со своими страданиями. Прости, мама. Не вписываюсь я в твою картинку безоблачного счастья, в идиллию эту твою. Нет, не смогу. Мне нужно разобраться в себе…

      Мама собиралась на работу. Увидев его, села на стул. Помолчали…

      – Прости,