Прыжки во времени. Парадигма бессмертия. Владимир Баранчиков

безусловно, интриговали девушку, но прошлые века, изысканное французское аристократическое общество влекло ее сильнее. Эпоха славы для Франции… Еще в юности, стоя перед зеркалом, она грезила себя королевой Марго или леди Винтер. Ум, красоту и влияние в обществе этих ярких исторических личностей она смогла оценить по книгам, а демонстрируемые в кинокартинах наряды, дворцовое великолепие и роскошь завершали манящую, как магнит, картину. Но можно ли ее упрекнуть в этом – многие девушки мечтают о том же! Петр вопросительно смотрел на Дарью, и она, ободряемая его взглядом, потянулась к кнопке «Прошлое».

      – «Время» – 15 июля 1663 года.

      – «Место» – Франция, Версаль, дворец короля Людовика XIV.

      – Царский выбор, – прокомментировал Петр: даже в такой ситуации он не потерял чувство юмора. Ответив на вопросы, путешественники увидели на экране предупреждение, выделенное красным цветом:

      – «Внимание! Во избежание опасной ситуации возвращение активируется в любой момент путешествия по команде «Хочу обратно»…

      От нервного напряжения Дарью пробила дрожь. Петр почувствовал ее состояние и крепко приобнял за плечи. Вдруг дверь, ведущая в торговый зал, отворилась, и на пороге возникла дама-администратор, привлеченная подозрительным шумом на складе. Увидев парочку, сидящую в кресле, она только и успела спросить:

      – Чем вы тут занимаетесь?

      Но они ее уже не услышали: время и пространство исчезло, поглощая их вместе с таинственным аппаратом.

      Глава 7. Версаль

      И вот они в Версале, молодые, красивые, одетые в роскошные модные наряды. Впрочем, они уже не Петр и Дарья, а граф Петронель де Арман де Бурлемон и графиня Дориан де Бурлемон, представители французской знати.

      – Ну и как? – с победной улыбкой спросил Петр.

      – Не верю своим глазам! – светясь от детского восторга, воскликнула Дарья.

      Граф де Бурлемон остановился у статуи великого Гая Юлия Цезаря, культ которого высоко ценился французскими знатоками искусства.

      – Suae quisque fortunae faber, – вспомнил он на латыни изречение великого Цезаря, а графиня как эхо повторила на чистейшем французском:

      – Каждый кузнец своей судьбы…

      Описать впечатления о Версальском дворце едва ли возможно. Едва графиня Дориан переступила порог, сердце ее затрепетало – прибывшие сразу оказались в гуще событий королевского двора.

      – Сейчас я увижу то, о чем мечтала всю свою жизнь! – подумала она.

      Дарья и Петр прошли по сверкающему паркету через весь зал.

      Старший камергер короля объявил:

      – Граф де Бурлемон де Арман Петронель.

      Она услышала его голос:

      – Мы счастливы видеть вас, граф, и полюбоваться графиней, о красоте которой столько наслышаны.

      – Наслышаны? – удивилась Дарья, не смея произнести эти слова и даже показать это, но явно польщенная комплиментом Его Величества. Петр, напротив,