Остановка. Неслучившиеся истории. Роман Сенчин

кивнул Колька на топчан. – Как дела-то?

      Был он радостный, светился улыбкой. И Илья мысленно упрекнул маму: «Ничего он не кривится. Наоборот. Теть Рая опять заполошит».

      – Нормально, – ответил. – Приехал вчера, сегодня вот за земляникой съездили…

      – Опять собирательство? – И Колькина улыбка превратилась в язвительно-болезненную усмешку; Илья понял – мама говорила правду.

      – Ну, надо, – отозвался как-то робко, как младший. – Я вообще-то против, но как им сказать…

      – В каком смысле – против?

      – Ну, – это «ну» его самого раздражало, но без него не получалось, – чтоб за учебу платить.

      – Хм, а как еще?

      – На бюджет перевестись. Но для этого все экзамены надо на пять и зачеты с первого раза…

      – Да, ты говорил, – перебил Колька, – помню. А тебе не дают. И не дадут, потому что им это невыгодно.

      – Наверно…

      – Да не наверно, а точно.

      – Ну да… А ты как дембельнулся? – Надо было перевести разговор, обсуждать свои проблемы Илье не хотелось. – Давно?

      – Недели две. Три дня всего переслужил. Нормально, в общем. Всё там было нормально. Здесь вот… Короче, родакам помогу и свалю осенью.

      – Куда? – не столько удивился Илья, а заинтересовался, будто ответ Кольки мог открыть и ему новый путь, который он все последние месяцы пытался найти. – В город?

      – Ково в город! Кому я там нужен?

      – А куда?

      Колька смотрел в мутное, маленькое оконце. Морщился и поводил плечами, как бы выбирая подходящий вариант. Выбрал:

      – Туда. В армию обратно.

      – Не понял.

      – Что? Контракт заключу. Нас уговаривали, но никто не повёлся – домой сильно хотели. А что тут? Картошку тяпать и потом ее есть, чтоб весной посадить и снова тяпать? Жил бы в городе, там хоть какие-нибудь варианты, а тут…

      – Да ну, Колян, какая армия? – Илья испугался, точно забирали его самого. – Ты же ее ненавидел.

      – Ну и дурак… Нормально там. Одет, сыт, да и делать ничего не надо особого. Не картошку тяпать, мошку кормить.

      – А родители в курсе?

      Колька покривился. Ответил с усилием:

      – Нет пока.

      – Они офигеют. Они ведь сами тебя прятали, а теперь…

      – А что они?.. Что могут предложить? – Колька стал злиться. То ли на Илью, то ли на родителей, а может, на себя самого.

      – А почему они должны предлагать? Ты колледж закончил, диплом есть…

      – И куда я с ним?

      – На стройку.

      – Ага, ждут меня там… Я узнавал, – другим уже голосом, упавшим, продолжил Колька. – Там киргизы одни. Не нужны мы. Нет вакансий… Короче, уйду на контракт – двадцатка в месяц плюс жратва, жилье, одежда.

      – Обмундирование, – едко поправил Илья, надеясь этим бездушно-казенным словом изменить его решение. Да и не верил, впрочем, что это решение. Скорее всего, депрессуха после года в казарме. Говорят, она часто случается: едешь из армии и чувствуешь себя королем жизни, весь мир у твоих ног, а на самом деле ты песчинка и куда-то надо