Та, кого больше нет. Анна Аксинина

а то по голосу догадается».

      – Мне сказали, что тебя скоро выпишут. Самое большее – неделю продержат. Я приеду на машине и отвезу домой. Ты дом-то помнишь?

      – Двухэтажный? – В телефоне были фото с таким домом.

      – Да. И могу часто навещать, чтобы ты была не одна, пока поправишься.

      «Ага, Вадим живет отдельно, это очень хорошо».

      – А отчим? – Лида говорила так же тихо, как будто с трудом, и смотрела исключительно на руки Вадима. У него на левом предплечье была татуировка из четырех иероглифов, она уставилась на неё, как будто пыталась прочитать.

      – Он не сможет, много работы, ездит по всему региону. Приезжает усталый, отсыпается, ему не до гостей. Я ему позвоню, что действительно ты нашлась живая. А то тебя напечатали в списках погибших. Мне секретарша отца позвонила, я стал разбираться, дозвонился сюда. Кстати, как там, в Барнауле?

      – В Барнауле? – Лида легко нашлась. – Не помню. Зачем я туда ездила?

      – Заканчиваем посещения! – Зычно объявила дежурная в окошке «Справки».

      Вадим заботливо помог Лиде встать, они тепло попрощались. Лида заковыляла к лестнице. Она шла нарочито медленной, неуверенной походкой и думала: «Надо сбегать отсюда и побыстрее».

      На следующий день медсестра ещё больше напугала Лиду.

      – Порошина, к вам пришли, – прозвучало, как гром с неба. – Пройдите в кабинет главврача.

      – Почему к главврачу? – Тихим голосом спросила Лида.

      – Я откуда знаю, велели позвать в кабинет.

      За столом главврача Сергея Сергеевича сидел совершенно незнакомый мужчина лет тридцати в наброшенном на плечи белом халате.

      – В чем дело?

      «Гладко выбритое лицо и аккуратная стрижка – такой служебный стиль. Неужели, полиция? Нет, они не могли меня найти, я же теперь Лия. Хорошо, что повязку снять не успели. И на головокружение и провалы в памяти я уже успела пожаловаться. Поставили сотрясение мозга под вопросом».

      – Добрый день! Вы меня, наверное, не помните? – Начал мужчина, когда Лида подошла и присела на краешек стула.

      – Добрый, – Лида осторожно кивнула.

      «Естественно, не помню. Откуда мне знать знакомых Лии? Но хорошо, что не из полиции».

      – Я так рад, что вы не сильно пострадали! Сергей Сергеевич сказал, вас скоро выпишут на амбулаторное. Это я вас привез в травму. Вас и еще одного парня, Мишу. Но у него травмы полегче ваших, он даже сознание не терял.

      – Так это были вы? Это вы тогда вдвоем подбежали? А потом унесли меня, пока автобус не загорелся?

      – Да, мы с другом ехали из Тальменки на моей машине. У него мама там живет. А тут – такая авария. А Иван – медик, правда, стоматолог.

      «Вот почему он сразу определил, что Лия не живая».

      – Спасибо вам огромное! Вы же мне, получается, жизнь спасли!

      – Ну, что вы, радоваться надо, а вы плачете! И не один я, кто-то же вас из автобуса вытащил, мы до больницы довезли, а тут врачи помощь оказали. Вы несколько раз теряли сознание, мне пришлось ваши документы в рюкзаке искать, когда принимали в больницу. Так я и узнал, что вы – Лия Порошина.

      – Да.