Ад на все времена. Эмилия Ахмадова

отец просто молча посмотрел на нас, взял деньги со стола и ушел.

      – О, как же у меня болит спина, – простонал я. Мама обняла меня, и мы вместе начали горько плакать.

      Она нежно потерла мою спину и сказала:

      – Рамеш, не сердись на своего отца. Он пьян, и не понимает, что делает. Он просто никак не может найти свой путь к Богу.

      Она поцеловала меня в лоб и глубоко вздохнула:

      – Надеюсь, он найдет путь к Богу, пока еще не будет слишком поздно, – прошептала она.

      Мои глаза расширились, и я нахмурился. Мне было не понятно, почему она пыталась оправдать поведение отца.

      – Мама, не защищай его, он сам виноват, – сказал я, глядя ей прямо в глаза.

      Она уныло посмотрела на меня:

      – Пампушка, иногда люди ошибаются, а потом страдают от последствий. И эти последствия отражаются также и на нас.

      – Мам, но я не хочу, чтобы отец снова тебя обижал. Пожалуйста, давай уедем от него куда-нибудь далеко-далеко, – упрашивал я.

      – Рамеш, тебе легко говорить, но не все так просто. Куда, например, мы можем уехать, малыш? – спросила она.

      Теперь я видел, как с ее губ капает кровь, поэтому я выбрался из ее объятий, чтобы встать и достать салфетку со стола. Медленно, стараясь не усугублять боль в спине, я снова опустился на колени рядом с ней. Потом я вытер кровь с ее губ и обернул салфетку вокруг ее порезанного пальца. Она слегка улыбнулась и забрала салфетку из моих рук, взяла мое лицо в свои ладони и подняла мою голову. Мама взглянула мне в глаза обеспокоенным взглядом.

      – Сынок, пожалуйста, пообещай мне всего лишь три вещи, – умоляюще попросила она. – Во-первых, что ты никогда не будешь пить, во-вторых, что ты никогда не поднимешь руку на женщину. И, в-третьих, самое главное – пообещай, что будешь следовать Божьей воле и идти по праведному пути.

      Я смотрел на нее, чувствуя себя несчастным от мысли, что она думала, будто я когда-нибудь последую его примеру.

      – Мам, я никогда не стану таким, как отец, – сказал я, чувствуя ее боль. Мне никак не хотелось быть похожим на него.

      Она обняла меня, и несколько минут мы просто сидели молча на полу. Потом мы встали, и она отправила меня спать. С наступлением ночи мама все еще подметала с пола осколки.

      На следующий день, во Вторник Карнавала, моего пьяного отца сбила машина прямо на моих глазах.

      Неподалеку от дома он выпивал со своими друзьями у обочины дороги и наблюдал за проходящим мимо маскарадным шествием. Я видел в окно его голую спину. На нем были потрепанные шорты, а на лице – маска. Ряженые мужчины и женщины маршировали по центру дороги. Кто-то пил пиво, а кто-то танцевал или прыгал. На женщинах были красочные костюмы, похожие на купальники из перьев, головные уборы их также были украшены перьями. Некоторые мужчины шли с голым торсом в тесных цветных шортах и кроссовках. Постоянно играла громкая музыка. Каждый раз, когда женщина проходила мимо отца, он плелся следом за ней и трепал по попке.

      Среди всех участников маскарада я заметил одного странного человека. Он был одет в костюм, который делал его похожим на какого-то волосатого темно-коричневого