Лихорадка в ритме диска. Наталия Яровая

была, чтоб диск передать. Вот. Ты дальше знаешь.

      – Хорошо, – терпеливо сказала я. – Диск лежал в борсетке?

      – Ага.

      – Вспомни, что было между «машину со стоянки взял» и «домой приехал, сполоснулся»?

      – Мм.

      Задала я, видать, Вадику задачку. Ответил невпопад:

      – У меня в борсетке отделение есть такое, потайное вроде. Я там диск и вез. В последний раз… – При этих сложных мозговых процессах его почему-то в краску кинуло, но вспомнил: – Ну, в тот же день, когда приехал, вчера то есть, после того, как с поезда сошел, больше и не заглядывал. Надежно. Отделение-то потайное!

      У меня возникло чувство, что Вадик скрытничает. Зачем?

      – Больше ты диск не проверял?

      – Да нет. Борсетка всегда при мне.

      – Да-а, я уже заметила.

      Так-так, где же прокололся?

      – Вадик, можно я при тебе в твоей борсетке пороюсь?

      – Да, е!.. – И услужливо мне сумочку протянул. Борсетка была явно из дорогих, мягкая, приятно пахла кожей, с позолоченным замочком. В многочисленных отделениях лежали: связка ключей, документы на машину, записная книжка, ручка «паркер» (неужели пользуется?), пачка баксов, штуки на четыре, не меньше, пухлое портмоне, коробочка с визитками, конфетка «Ромашка»… И все вроде как.

      – А где потайной карманчик?

      Вадик многозначительно улыбнулся, я почувствовала себя посвященной, и показал на действительно неприметную «молнию» на задней стенке борсетки, слившуюся со швом между стенкой и крышкой. Я открыла замочек, отделение было небольшое, и там лежало что-то в яркой упаковке, блестящей, как леденец. Вадик стал совсем пунцовым, а я извлекла на свет… презерватив!

      – Оля! – очень нервно сказал он. – Это совсем не то, о чем ты подумала!

      Я повертела в руках упаковку. Интересно, о чем таком криминальном я должна была подумать? На мой взгляд, любой нормальный мужчина просто обязан иметь при себе такую штучку, но Вадик почему-то горячился:

      – Я!.. Мне!.. Это у меня уже сто лет там валяется, – и покрепче сжал мою руку. Чтоб не убежала, наверное.

      На построение несложной логической цепочки у меня ушло не более пятнадцати секунд.

      – Вадик, давай колись, куда ты с вокзала поехал?

      Угадала! Он опустил глаза, покраснел в восемнадцатый раз и долго молчал. Потом выдавил:

      – Поклянись, что в наших отношениях ничего не изменится!

      С трудом представляя себе, о каких отношениях идет речь, я охотно согласилась:

      – Клянусь Родиной! Землю есть?

      – С ума сошла! – впечатлился Вадик, после чего собрал в кулак всю силу воли и стал колоться: – Я там в купе, как о тебе подумал, так маятно мне стало! Ну… Стоишь передо мной, и все! Нравишься ты мне. Вот! В общем, из поезда вышел. На стоянке в машину сел. Ну, не могу, чувствую! Тебе звонить нельзя, мы же почти незнакомы. В общем, Петровне позвонил.

      Вадик примолк. Видимо, посчитал объяснение исчерпывающим, но, к стыду своему, мне придется признаваться, что он переоценивает мои умственные способности. И я аккуратно уточнила:

      – А