Папа вернётся. Лёва. Лилия Кандыбович

тут у вас? – К мальчикам подбежала Мария Петровна.

      Лёва поднял на неё полные ужаса глаза и беззвучно пошевелил губами. Голоса не было.

      Заведующая наклонилась над солдатом и перевернула безжизненное тело на спину. Под ним, уткнувшись носом в траву, лежал Юра. Он всхлипывал, даже скорее тоненько подвывал. Как брошенный волчонок.

      – Юрочка, где? Где болит? – Мария Петровна схватила мальчика и стала ощупывать, осматривать его. Видимых ран не было.

      – Юрка-а-а, – протянул Лёва и прикрыл ладошкой рот.

      Юра был цел, но его кудрявый чёрный чуб стал белым. Таким же белым, как у старенького дяди Мити.

      Эшелон

      Квечеру колонна детсадовцев и воспитателей добралась до станции Колодищи.

      Вокруг неё было не протолкнуться. К поезду рвались женщины с детьми на руках, толкались старики с чемоданами и узлами. Военные безуспешно пытались разогнать толпу обезумевших людей. Здание вокзала напоминало гигантскую рыбу со вспоротым животом, из которого торчали внутренности. Осколки стёкол в окнах блестели как чешуя. Разрушенная взрывом стена могла в любой момент рухнуть на головы людей. Искорёженная балка, словно дуло орудия, уставилась в небо. В воздухе, наполненном паровозным дымом и запахом горелого металла, кружились белые листы вчера ещё важных документов.

      – Ого, сколько народу! Как в муравейнике, – прошептал Лёва, разглядывая пёструю толпу у вокзала.

      – Это не муравейник, а человейник! – хмуро ответил Генка.

      – А где же поезд? Заведующая говорила, что мы на поезде поедем. – Юра опасливо смотрел на людей, вопящих на перроне.

      Воспитатели оглядывались по сторонам и взволнованно переговаривались.

      – Мария Петровна, с детьми в такую толпу не сунешься. Вон народу сколько. – Воспитатели с надеждой смотрели на заведующую.

      – Усадите детей и ждите меня здесь, – ответила она и решительно направилась к вокзалу.

      Дети расселись на придорожной траве. Кто-то плакал, кто-то звал маму. Воспитатели опустили на землю мешки и узлы, уселись рядом с детьми и принялись растирать затёкшие руки, приглаживать растрепавшиеся волосы. Завхоз дядя Митя пристроил тележку с детскими вещами около забора и отправился на поиски воды.

      К шмыгающим носами детям подошли красноармейцы.

      – Что за шум, а драки нету? – Капитан с улыбкой погладил по голове плачущую Таю. – Откуда вы взялись? Помощь нужна? – обратился он к Нине Васильевне.

      – Мы с детсадовской дачи. Обещали эвакуировать, да вот… – Тётя Нина кивнула на толпу. – Дети устали, да и голодные.

      – А вы, сынки, откуда будете? – Повариха баба Зина с надеждой посмотрела на бойцов. – Не встречали кого из пограничников? Сын мой там.

      – Нет, мамаша, не встречали. Мы сами из Минска, а здесь сейчас военкомат. Наши от границы пока отступают, может, и ваш сын с ними. Вот нас сейчас на подмогу отправят, и зададим мы немцам жару. А вы детишек берегите.

      Мальчишки во все глаза смотрели на солдат – больших, сильных – и слушали тревожные