Школа. Никому не говори. Руфия Липа

лицо смотревшей на него и хорошо всё слышавшей Любе, прекрасно зная, что доставляет девочке своими словами неимоверную боль.

      – Местное пугало! – поддакнул Илюша Жваник и брезгливо оскалился. – Если б эта чувырла осталась последней бабой на земле, я б предпочёл откинуться!..

      – Я б зашился следом! – поддержал, скривившись от омерзения, Сысоев. – Стопудняк, у Поспеловой дома зеркала нет. Если б хоть раз себя в нём увидела, больше б наш класс своей рожей позорить не пришла!

      Люба от услышанного съёжилась. Слова ребят заставили голову девочки втянуться в шею, шею – в плечи, плечи – в позвоночник, а затем и весь корпус тела вжаться в пол коридора в надежде стать невидимкой.

      Она боялась Тимона. Ожидая от него с ужасом каждый день порцию свежего хамства, ровесница про себя неистово молилась о пощаде. Тим не выносил Поспелову, но ему стоило только начать. Остальное цунами негодования выражала его братия.

      «Нельзя оставаться одной! – крича, метнулась мысль-истеричка в голове Любы. – Встань куда-нибудь!»

      Позади Тимоновой кучи занимали друг друга лёгкой болтовнёй, делясь по кругу семечками (наверняка пацаны у них взяли), Лёвочкина, Виноградова, Рашель, Селиверстова и Лыткина. Эти девочки сторонились её, но не отталкивали. Люба робко подошла к собравшейся кружком компании. Они её заметили, но место в круге давать не спешили.

      Чуть сбоку молча стояла отличница Лаврентьева София. Поспелова протянула сдобу.

      – Будешь?

      София отрицательно качнула головой. На звук повернулась любопытная Виноградова.

      – Хочешь булочку? – предложила Люба от нечего делать уже ей. Камилла усмехнулась, оценивающе взглянула на еду и отказалась. Фигуру бережёт.

      Благодаря повороту Виноградовой в девчачьем кружке у самой стены появился просвет, чтобы встать. Люба аккуратно вклинилась и продолжила предлагать плюшку остальным.

      – На кой всем паришь несчастную, никому не нужную булку?! – высмеяла тихоню Лёвочкина. – Жуй сама! Никто брать у тебя её не собирается!

      – Правильно и делает, что делится, а не жрёт в одно рыло, да ещё демонстративно, у всех на виду! – одёрнула Надю разозлившаяся Камилла. Лёвочкина, сконфузившись, притихла, покраснев и опустив очи долу, так как отлично поняла, что «жрёт в одно рыло демонстративно» адресовано ей.

      Люба, испытав моральное удовлетворение от красной физиономии зарвавшейся Редиски, мысленно поблагодарила Камиллу.

      – …хоть и богатая, а никому не нужная, – донеслись до Поспеловой слова Илютиной. Она развлекала своим трёпом трио Уварова – Гончаренко – Таран и тоже щёлкала семечки, плюя кожуру на пол. Девочки вчетвером смотрели на ровесницу и улыбались.

      «Ну вот, опять! – расстроилась Люба. – Обсудить больше некого?»

      – Что уставилась, Поспелова?! – с вызовом рявкнула Варвара. – Себя узнала?!..

      Илютина прекрасно знала, что скажет безответная Люба на этот прямой вопрос.

      – Нет…

      – Тогда нехер