Школа. Никому не говори. Руфия Липа

это Наташа. Наташа, это Люба. Приятно вам познакомиться, девочки!

      Поспелова поздоровалась и робко улыбнулась новой знакомой. Та ответила оценивающим холодным взглядом. Наталья не увидела в тихоне угрозы для отношений с цыганом. А Люба, привыкшая к высокомерным девичьим разглядываниям, осталась внешне абсолютно спокойной.

      – Чего глазеешь? – цыгану хотелось побыстрее избавиться от одноразовой интрижки, которая раздражала его своей надоевшей слащавой физиономией.

      – Я соскучилась. Придёшь ко мне сегодня?

      – Не приду. Учиться надо. Можем встретиться на выходных в «Торнадо».

      «Тебе надо учиться? С каких пор?! Вот жулик!» – разгневалась Поспелова, услышав откровенное враньё.

      – А конкретнее можно? Я так давно тебя не видела! – девушка опять повисла на ровеснике, будто случайная капля мёда на щеке сластёны.

      Ибрагимов отодрал прилипчивую кокетку и бесцеремонно отодвинул в сторону.

      – Пока не скажу. Занят очень. Учусь не покладая рук.

      «Враль ты редкостный, Сэро!» – ещё больше оторопела неравнодушная Люба.

      Цыган ради потехи распрощался с доставучей знакомой весьма откровенным поцелуем, от лицезрения которого сострадательная ученица 10 «А» едва сквозь землю не провалилась. Когда же Ната отошла на приличное расстояние, Люба поинтересовалась:

      – Она в какой школе учится?

      – В №1, в одиннадцатом классе.

      – Ничего себе! Там же вся крутизна обучается!

      – Глупости! С чего ты взяла? – у Сэро перед глазами проплыл убитый покосившийся домик Натальиной семьи.

      – От мамы много раз слышала!

      – А-а-а-а, понятно! – зевнул брюнет. – Верь своей маме побольше.

      Поспелова, ничего не поняв, замолчала и подумала о другом. Поклонницы постоянно окружали Сэро в школе и давно намозолили тихоне глаза. «Одна, вторая, третья, десятая… Теперь эта Наташа! Вешаются на него, выпендриваются, из кожи вон лезут, преследуют. Со счёту сбиться можно! А со мной он чёрствый как сухарь. Видимо, стрёмная я. И слава Богу! Меньше проблем!» – размышляла Люба, проглотив горький укол обиды в самую сердцевину своей девичьей самооценки.

      «Мля, неужели домашние зубрилки не интересуются ничем, кроме книжек?» – раздумывал повеса, убедившись, что стыдливая Поспелова не ревнива. А значит, не охотится за ним и в душу залезть не хочет. Брюнет опять удивился, насколько ошибся в оценке. В тихоне нет ни капли интриги. Честная и такая простая! Даже скучно становится.

      ***

      – Сколько идти ещё?

      – Сколько надо. Будь терпелив, мой друг!

      – Хотел сказать «подруга», верно?

      – Точно, подруга! Ты же девочка!

      – Да неужели?!

      Сэро отвернулся, чтобы скрыть довольную ухмылку. Ему нравилось задевать Любу.

      Подростки топали уже час по обочине Таманской. Поспелова глазела по сторонам да удивлялась, что станица настолько огромная. «Не зря в город переименовали!» Тихоня поняла, что не любознательна и совершенно оторвана от реальности.

      Ребята прошли