Трактир «Ямайка». Моя кузина Рейчел. Козел отпущения. Дафна дю Морье

резкая манера не шла ему, – казалось, Джем сильно переменился, и перемена девушке не нравилась.

      – Я думала, с тобой что-то случилось, – ответила она. – Я дошла до «Белого сердца», а там мне сказали, что ты сел в экипаж с каким-то джентльменом, и все; что ты ничего не просил передать, ни слова объяснения. Там, у камина, стоял барышник, который разговаривал с тобой на базарной площади, со своей компанией. Неприятные люди, слишком любопытные, и я им не поверила. Я боялась, не обнаружилось ли, что пони краденый. Мне было очень скверно, я испугалась. Но тебя я ни в чем не виню. В конце концов, это твое дело.

      Мэри была задета его поведением. Она ожидала чего угодно, только не этого. Когда девушка увидела Джема во дворе, за окном, она думала, что любимый человек пришел к ней ночью, потому что хотел ее увидеть. Его холодность погасила страсть Мэри, и она тут же замкнулась, надеясь только, что Джем не заметил разочарования на ее лице.

      Он даже не спросил Мэри, как она добралась обратно в ту ночь, и его безразличие ошеломило ее.

      – Почему тебя заперли? – спросил он.

      Мэри пожала плечами, и голос ее прозвучал равнодушно и уныло:

      – Мой дядя не любит соглядатаев. Он боится, что я буду слоняться по коридору и раскрою его тайны. Ты, кажется, тоже не любишь назойливости. Вопрос, что ты делаешь здесь сегодня ночью, наверное, оскорбил бы тебя.

      – Язви сколько хочешь, я это заслужил. – Джем внезапно вспыхнул. – Я знаю, что ты обо мне думаешь. Когда-нибудь я смогу все объяснить, если только ты не упорхнешь. Можешь хоть минуту вести себя как мужчина и забыть про уязвленную гордость и любопытство. Я иду по краю, Мэри, один неверный шаг – и мне конец. Где мой брат?

      – Дядя сказал нам, что всю ночь проведет в кухне. Он чего-то боится; или кого-то. Окна и двери заперты, и у него ружье.

      Джем хохотнул:

      – Не сомневаюсь, что он боится. Через несколько часов он испугается еще больше. Я пришел повидать Джосса, но, если он сидит там с ружьем на коленях, я могу отложить свой визит до завтра, когда тени рассеются.

      – Завтра может быть слишком поздно.

      – Почему это?

      – Он намерен уехать отсюда, как только стемнеет.

      – Это правда?

      – Зачем мне тебе лгать сейчас?

      Джем замолчал. Эта новость, очевидно, застала его врасплох, и он ее обдумывал. Мэри наблюдала за ним, мучимая сомнениями и нерешительностью; ею снова овладели прежние подозрения. Это Джем – тот посетитель, которого ждет Джосс, а значит, ненавидит и боится. Он – тот человек, который дергает ее дядю за ниточки. Насмешливое лицо разносчика снова всплыло перед ее мысленным взором, и она услышала его слова, которые вызвали у трактирщика такую вспышку ярости: «Послушай-ка, Джосс Мерлин, тобой командует кто-то другой?» Человек, чей ум поставил себе на службу силу трактирщика; человек, который прятался в пустой комнате.

      Мэри снова вспомнила, как Джем, веселый и беззаботный, привез ее в Лонстон, как он держал ее за руку на базарной площади, целовал и обнимал. Теперь он был мрачен и молчалив, лицо его скрывала тень.