Беглец. Александр Косенков

во что она превратилась.

      Мы вышли на берег и стояли перед трапом, спущенным с катера прямо в воду.

      – В данном конкретном случае никаких злоупотреблений с её стороны не отмечалось. Кроме единственного. Категорически не желала говорить о себе. В смысле ближайшего и отдаленного будущего.

      – Что вы ей предлагали?

      – Консультацию у лучших врачей, деньги на дорогу…

      – Дорогу куда?

      – Не знаю… Куда захочет.

      – А почему она должна куда-то ехать? – неожиданно спросил Гриша, уже поднявшийся на борт катера.

      – Не потащим же мы её с собой, – сказала Ольга.

      – Как знать, – не согласился я. – Возможно, это единственный способ вернуть Андрея.

      Мы поднялись на борт катера, и он стал медленно отходить от берега.

      – Думаешь, он узнал про неё? – спросила Ольга.

      – Уверен.

      – Как он её найдет? Она исчезла. Мало ли что придет ей в голову.

      – Если мы найдем её, найдем и Андрея. Он пошел за ней.

      – Зачем? Зачем нужна ему пьяная опустившаяся баба? Согласна, когда-то она была очень даже ничего. Только от этого «ничего» ничего не осталось. Так? – повернулась она к Дубовому.

      Тот молча пожал плечами.

      – Ну и где мы будем её искать? – спросила Ольга.

      – Не берите в голову, – сказал Дубовой. – У меня здесь хорошие связи. Отыщем.

      – Она писала хорошие стихи, – как всегда, неожиданно сказал Гриша.

      Мы с удивлением повернулись к нему.

      – Ты откуда знаешь? – спросил я.

      – Мы с ней учились в одной школе.

      Я, Гриша и Дубовой шли через городскую свалку. Дождь вперемешку со снегом скрадывал окрестное пространство, затянутое дымом тлеющего мусора и костров, разбросанных по окраинам огромного оврага. Подъезжали самосвалы, мусорки, разгружались, уезжали. Надсадно взревывая, бульдозеры расталкивали, трамбовали отходы человеческой жизнедеятельности. В дыму копошились десятки человеческих фигур. Огромная стая ворон неожиданно с криками поднялась в воздух, закружилась над нашими головами. В общем, с уверенностью можно было говорить о впечатлении от одного из кругов ада. И как связующая нить с предыдущим эпизодом, все то время, что мы шли по направлению к одному из костров, звучал голос Лены, читающей свои стихи:

      И опять я не в силах

      Кончить эту строку.

      Тороплюсь, задыхаюсь

      На ходу, на бегу.

      Не хочу, чтобы сроки

      Изменились мои.

      Я устала в дороге

      И душа вся в крови.

      Хорошо, что не видно

      Обнаженность её.

      Не позволит мне гордость

      Так влачить бытие.

      В унижении корчусь.

      Боль-то ладно, бог с ней!

      Поскорей бы покончить

      С жизнью глупой моей.

      «Строчки горлом нахлынут» –

      Так уж было не раз,

      И придвинут вплотную

      Горький смертный мой час.

      Люди, сидящие у костра, при нашем приближении поднялись. Настороженно смотрели, явно не ожидая от нас ничего хорошего. Гриша, слегка поотставший, чтобы снять