Пригоршня праха. Мерзкая плоть. Упадок и разрушение. Ивлин Во

за визит, хорошо? Скажите, что я ему напишу. И позвоните еще мистеру Рипону, осведомитесь о здоровье мисс Рипон. И в приход, спросите мистера Тендрила – могу ли я повидать его сегодня вечером? Он, случайно, не у нас?

      – Нет, сэр. Он ушел несколько минут назад.

      – Передайте ему, что я хочу переговорить с ним о похоронах.

      – Слушаюсь, сэр.

      – Мистер Ласт прямо какой-то бесчувственный, – доносил лакей.

      В библиотеке ничто не нарушало тишины: рабочие в малой гостиной отложили на день инструменты. Первой появилась миссис Рэттери.

      – Сейчас подадут обед.

      – К чему обед, – сказала она. – Вы забыли, что мы основательно подкрепились перед охотой.

      – Все равно лучше поесть, – сказал Тони и – немного погодя: – Джоку будет тяжело сообщить Бренде. Я все думаю, сколько времени осталось до ее приезда.

      Что-то в голосе Тони заставило миссис Рэттери спросить:

      – А что вы будете делать, пока ее нет?

      – Не знаю. Тут всякие дела возникнут.

      – Послушайте, – сказала миссис Рэттери, – пусть Джок едет в машине. Я останусь с вами, пока не приедет леди Бренда.

      – Вам будет очень тяжело.

      – Нет, я останусь.

      Тони сказал:

      – Смешно, наверное, но я действительно хотел бы, чтобы вы остались… То есть вам не будет очень уж тяжело? Я что-то плохо соображаю. Все не могу поверить, что это правда.

      – И тем не менее это так.

      Появился лакей с сообщением, что мистер Тендрил зайдет после чая, а мисс Рипон легла и сейчас спит.

      – Мистер Грант-Мензис поедет машиной. Он, возможно, вернется к вечеру, – сказал Тони. – Миссис Рэттери побудет здесь, пока не приедет ее милость.

      – Слушаюсь, сэр. Полковник Инч просил узнать, не желаете ли вы, чтоб охотники протрубили над могилой «Предан земле»?

      – Передайте, что я ему напишу. – Когда лакей вышел, Тони заметил: – Чудовищное предложение.

      – Как сказать. Он хочет во что бы то ни стало быть полезным.

      – Охотники от него не в восторге.

      В половине третьего Джок уехал. Тони и миссис Рэттери пили кофе в библиотеке.

      – Боюсь, – сказал Тони, – что мы будем себя неловко чувствовать. Ведь мы едва знакомы.

      – А вы не думайте обо мне.

      – Но вам, наверное, очень тяжело.

      – И об этом не надо думать.

      – Постараюсь… Глупо, ведь я совсем не думаю об этом, я просто так говорю… А думаю совсем о другом.

      – Знаю. Молчите, если не хочется разговаривать.

      Немного погодя Тони сказал:

      – Бренде еще тяжелее, чем мне. Видите ли, кроме Джона, у нее почти ничего нет… а у меня есть она, и я люблю Хеттон… ну а для Бренды Джон всегда был на первом месте… оно и понятно… И потом, в последнее время она видела Джона очень редко. Подолгу оставалась в Лондоне. Боюсь, это будет ее мучить.

      – Никогда нельзя сказать, что кого будет мучить.

      – Видите ли, я очень хорошо знаю Бренду.

VI

      Окна были распахнуты, и бой часов, отбивавших время в вышине среди каменной листвы и крестоцветов, четко