Чучело. Игра мотыльков. Последний парад. Владимир Железников

потом сказал:

      – Конечно.

      – И Вальку? – возмутилась Ленка. – И Рыжего, и Лохматого?!

      – Каждого в отдельности – нет! – У Николая Николаевича от волнения перехватило горло, и он задохнулся. – А всех вместе – да, потому что они – люди!

      – Если ты будешь психовать, – сказала Ленка, – то я перестану рассказывать.

      – Да я не психую! – рассмеялся Николай Николаевич. – Подумаешь, даже задохнуться разок нельзя. А ты давай, давай дальше, я слушаю.

      – Ну, в общем, когда Рыжий обозвал меня чучелом, – сказала Ленка, – то его кто-то сильно толкнул в спину… и я увидела впервые Димку Сомова… Знаешь, он меня сразу удивил. Глаза синие-синие, а волосы белые. И лицо строгое. И какой-то он весь таинственный, как «Уснувший мальчик».

      А Рыжего он толкнул сильно, тот врезался в пузо верзилы Попова и бросился на Димку. Я хотела крикнуть, чтобы они не дрались из-за меня. Ну пусть я чучело, ну и что?.. Но они уже сцепились.

      Я зажмурилась. Я всегда так делала, когда начиналась драка. Я же тебе главного не сказала: я раньше трусихой была. Когда пугалась, то у меня отнимались ноги и руки. Пошевелиться не могла, как неживая.

      Только драки никакой не вышло. Я услышала спокойный голос Димки:

      «Сам ты чучело, и не огородное, а обыкновенно-рыжее».

      Я открыла глаза. Оказалось, Димка одной рукой скрутил Рыжего и держал его крепко. А тот и не думал вырываться, скорчил рожу и крикнул:

      «Я обыкновенно-рыжее чучело!»

      Над ним все стали смеяться, и он сам над собой смеялся громче всех. Да ты же его видел, дедушка! – сказала Ленка. – Правда он смешной?.. Ну просто цирковой клоун – ему и парика не надо, он же от рождения рыжий!

      В тот момент, когда мы смеялись над Рыжим, вбежала веселая Маргарита. В одной руке она держала классный журнал, а в другой сверток в цветном полиэтиленовом мешочке.

      «А, новенькая! – Она увидела меня. – Куда же тебя посадить?»

      Она пошарила глазами по рядам парт… и забыла про меня, потому что девчонки обступили ее и спросили, правда ли, что она выходит замуж. Маргарита ответила, что правда, засияла от счастья, торопливо разорвала мешочек, вытащила коробку конфет, открыла и поставила на стол.

      «От него?» – прошептала догадливая Шмакова.

      «От него. – Маргарита еще больше расцвела. – Угощайтесь». – И сделала величественный жест рукой.

      Все повскакали со своих мест и стали хватать эти конфеты и засовывать в рот. А Маргарита говорила:

      «По одной! По одной! А то всем не хватит».

      Я тоже схватила конфету.

      А Шмакова сунула одну конфету в рот, а вторую отдала Димке. Ну и галдеж поднялся!

      А девчонки забрасывали счастливую Маргариту вопросами:

      «Маргарита Ивановна, а кто ваш муж?»

      «А у вас есть его фотокарточка?»

      «А он живет в Москве?»

      И тут в дверях появилась Миронова.

      Миронова у нас особенная, у нее очень сильная воля.

      «Что вы тут шумите после звонка?» – спросила Миронова.

      «Мы конфеты едим!» – крикнула Шмакова.

      «Во