Когда ласточки кружат над домами. Игорь Надежкин

Именно поэтому, увидев незнакомый номер, я снял трубку и не скрывая раздражения сказал:

      – Да. Кто это?

      – Не очень радостно ты встречаешь старых друзей, – послышался в трубке знакомый мне с детства голос. – Ну и как ты поживаешь? – спросил он, наперекор моему удивлению.

      – Черт возьми, Елинич! – воскликнул я. – Не ожидал тебя услышать, – я был растерян, ведь за последние полтора года, от моего старого друга не было никаких вестей. – Да вроде все, как всегда, – вспомнил я о его вопросе. – Хотя знаешь, столько всего случилось, даже не знаю с чего и начать…

      – И не говори, – перебил он меня. – Все что случилось за последние годы, можно рассказать только за кружечкой пива. Кстати, об этом, я сейчас в городе, так что это можно запросто организовать.

      – Что значит в городе? – еще сильней растерялся я. – Почему ты мне не позвонил? Мог бы остановиться у меня.

      – Это ни к чему. Я приехал надолго и снял себе квартиру. К тому же я не один. С одним малым… Словом, долгая это история, – промямлил он.

      – Как надолго? – спросил я, все больше теряя суть происходящего.

      – Да меня вроде как все тут достало, я продал родительскую квартиру и собираюсь уехать из страны. Так что можно сказать – это мой последний визит.

      – Погоди ка. Ни черта не пойму. Куда эмигрировать?

      – Знаешь что, – не давал мне опомнится Елинич, – давай ка мы встретимся завтра, и я все тебе расскажу. Часов в 8. Пойдет?

      – Хорошо.

      – Вот и славно, – продолжал напирать он. – Мне пора идти. Увидимся завтра, – и тут же бросил трубку, оставив меня в недоумении.

      Кристина смотрела на меня озадачено. Она легко читала меня с первого взгляда, и ей было предельно ясно, что это был не обычный звонок.

      – Кто это? – спросила она, пододвинув ко мне чашку кофе.

      – Саша Елинич.

      – Тот самый?

      В вопросе этом таилось недоверие, с которым Кристина относилась к моим друзьям. Не могу сказать, что она недолюбливала их, но и никогда особенно не жаловала. Она считала, что они могли бы оказывать мне чуть больше поддержки, и почаще интересоваться моими делами. А я, в свою очередь, не мог ей объяснить, что наши отношения никогда не работали так, и что наши с ней понятия дружбы сильно разнились. Усугублял ситуацию еще и тот факт, что почти все мои друзья вели разбитый образ жизни, и не смотря на возраст, оставались кем-то вроде потерянных мальчишек Питера Пена.

      – Да. Тот самый, – ответил я ей скупо.

      – И чего он хотел?

      – Он приехал в город. Продал родительскую квартиру. Говорит, что хочет эмигрировать.

      – Эмигрировать? – Кристина усмехнулась. – Интересно, куда?

      – Сам не знаю, – я смекнул, что Кристина собирается устроить Елиничу заочную трепку и хотел сменить тему. Мне было неприятно, что Кристина порой говорила о моих друзьях нелицеприятные вещи, в основном потому, что большинство из них были правдой. – Завтра мы с ним встретимся, и все прояснится.

      – Поправь,