Легенды нашего края. Течет река дремучими лесами. Миротворец. Анатолий Агарков

добрый, милая моя!

      И тут уже уронил.

      – Поаккуратней можно? – с пола поднялась старая сгорбленная старушка. На длинном синем, как баклажан, носу, у незнакомой бабки торчала огромная волосатая бородавка. И вообще она была грязна, отвратна, с дурным запахом гнилозубого рта.

      – Ты кто такая?! А где моя жена Жасмин? – попятился удивленный Корней.

      – Я за нее, – сказала бабка, и сама же захихикала своей шутке. После, как ни в чем не бывало, вернулась к вареву.

      – Значит, слушай сюда, добрый молодец, – прошамкала ужасная старуха, не переставая добавлять в котелок какие-то травы, жучков и корешков; а потом высморкалась в собственную похлебку. – Зовут меня Яга Кузьминична, а в народе кличут – бабушка Яга. Я приворотом промышляю, зелья разные варю. К тебе, милок, будет у меня особой важности задание.

      Странная бабка почесала бородавку, откашлялась и смачно сплюнула в котелок.

      – Есть среди черноногих иродов один жирдяй по имени Кочубей – они почитают его за колдуна. Так вот эта Гора Сала своровал у меня ценную вещь, очень для меня важную. Мне надо, чтобы ты ее вернул.

      – А что за вещь такая и для чего она тебе, Яга Кузьминична?

      – Вещь эта – золотая диадема с рубином. А для чего нужна – не твоего ума дела.

      – А мне какая выгода твою пропажу возвращать? – Корней, в себя уже пришедший от нежданной встречи, с насмешкой посмотрел на бабку.

      – Ты подойди поближе и загляни в котел.

      В котле увидел богатырь себя без головы – вон плечи, руки, грудь. И чем же видит он? Коль головы нет на плечах, стало быть – глаз нет. Колдовство сплошное!

      – Морочишь, ведьма старая?!

      Замахнуться уж хотел, да обезручил вдруг. И ноги будто к полу приросли. Ни дать, ни взять, стоит статуя у огня – одни только глаза сверкают, которых тоже нет.

      Между тем, Яга Кузьминична прошаркала, качая головой, к посудному шкафу на стене и открыла дверцу. Там на подносе лежала голова русского богатыря Корнея Лютого. От увиденного у Корнея глаза на лоб хотели вылезть – но нечему и не на что.

      – Твоя головушка бедовая, покуда у меня в залоге полежит, – ведьма довольная щелкнула голову Корнея по носу и закрыла дверцу, – Как диадему принесешь, так и верну тебе башку на плечи.

      – А как же я без головы пойду? – спросило тело безголовое.

      – Я что-нибудь придумаю, – хитро прищурилась бабка и захихикала – Ведро дырявое на плечи вместо головы пойдет?

      Все потемнело вдруг, Корнея понесло куда-то вверх, потом бросило вниз, покрутило, шмякнуло о пол – наконец, проснулся он в той же комнате, в которой уснул. В углу Синбад, сжавшись в комок, раскачивался и что-то напевно бормотал на басурманском языке – похоже, молился.

      – Ну и жуткий же сон приснился мне, – сказал Корней, потянулся и встал на ноги.

      Синбад посмотрел в его сторону и забился в истерике, стукаясь головой то об пол, то о стену.

      – Ты, уважаемый, с ума сошел? – спросил Корней, но заподозрил неладное с собой.

      Он к зеркалу, что на стене висело, подошел,