Мир за мир. Ярослав Васильевич Ворон

он и предположить не мог – что не шибко сообразительный прапор догадается почти правильно!

      – Тьфу ты! Вроде и выпили немного, а тебе уже Ледяная…

      – Не поминай!

      – Да не верь ты в эти сказки!

      – Молодой ты ещё! Как прослужишь сколько я…

      – Ну хорошо, хорошо. Она всё рассказала Даше. Дальше что? Что такого она рассказала, чтобы так бояться? – Страж Драконов на мгновение потерял осторожность и выразился «по-книжному», как никогда бы не сказал настоящий прапорщик милиции, однако Виталий Андреевич был настолько напуган, что не заметил этого.

      – Я не виноват! Меня подставили!

      – Да объясни ты по-человечески наконец!

      – К-командир… приказал… а потом сказал, что не приказывал… и заставил на него работать…

      – На него – это как?

      – Показания выбивать… свидетелей запугивать…

      Страж Драконов всё же вспомнил, что на нём милицейская форма, и удержался от естественного для простого смертного вопроса – а какое отношение омоновцы имеют к следствию? Значит, Семихин сколотил банду и берёт заказы? И ведь наверняка подчинённым почти не платит – кто же будет платить рабам?

      – …и даже не платит по-человечески, сука! А теперь она Дашку…

      «А как ты хотел? Гады по-человечески и не умеют, только по-гадски».

      – Дашку-то за что? Тогда уж командира твоего, нет?

      – А вот ей! – взревел Кресов, делая размашистый неприличный жест. – Не успеет, блин! Да я этого шантажиста сраного!..

      – Ну и грохни сам, орать-то зачем?

      – Убью. Ледяная Дева мне свидетель, убью! – чётко произнёс прапорщик, впервые осмелившись помянуть.

      Под приговором майору Семихину была поставлена решающая третья подпись.

      * * *

      Похмелья он всё же не избежал. Да, собственно, и не старался.

      Вчера они с этим Игнатом обошлись без экстремизма – тот вполне разумно посоветовал, во-первых, не разменивать выстраданное решение на пошлые хулиганства, а во-вторых, не торопиться и подождать до утра: «Да вернётся она! Ну куда ей деваться – работы нет, жить негде, даже денег с собой почти нет». Домой он дополз на автопилоте и сразу рухнул спать. Жена пилить не стала, спасибо ей хоть за это. Даша… Даша так и не вернулась.

      – Виталий! Ты хоть знаешь, что дочь дома не ночевала?

      – Тише… – поморщился Кресов. – Голова же…

      – Ах, голова у него! Дочь непонятно где, а он вместо того, чтобы искать, нажирается, как…

      – Вот что, мать! Гладь форму!

      – Пойдёшь искать? Сейчас, сейчас, – жена вышла на кухню включать утюг.

      Тяжело вздохнув, Виталий Андреевич полез в тайник. Как почти у любого мента, у него был незарегистрированный пистолет. Некоторые держали их чуть ли не открыто, но у него же Дашка… Где ты сейчас, дочь? Тебе положено жить дома!

      – Ты только поставь им, чтобы нашли быстрее! – Светлана протягивала ему деньги. Да уж, крепко зацепило бабу – сама мужику на водку даёт! Это было неправильно, не положено, но всё же это происходило. «Урою гада! И плевать на всё, лишь бы Дашка вернулась».

      На