Вакансия: жена. И ничего личного. Ольга Николаева

опасно. Тем более, когда он мне вроде как не угрожает, а даже немного заботится.

      Кофе не подкачал: он был божественно вкусным. Горечи ровно столько, чтобы мягко пощекотать язык и небо, крепости – достаточно, чтобы очнуться и взбодриться. Полдня, проведенные в режиме нервного ожидания, порядком вытрепали мои силы.

      – И как же ты здесь оказалась, Сорокина Дарья Олеговна?

      Тем временем, нахал уже одним глотком одолел свой напиток и разглядывал мой паспорт и посадочный талон.

      – Надо было на Сапсане ехать. Уже давно бы на вокзале была, а не здесь торчала…

      – Боишься летать? – Он усмехнулся, но как-то очень загадочно…

      – Наоборот, люблю. Потому и выбрала самолет.

      – Хм… Тогда зачем жалуешься?

      – Затем, что вы мне не нравитесь, гражданин.

      – Славон.

      – Что? – Хорошо, что не успела сделать последний глоток. Иначе бы подавилась.

      – Я вспомнил, что забыл представиться. Владиславом зовут меня.

      – Положено говорить, что мне очень приятно. Однако я не скажу.

      – Да ладно, Дарья Олеговна, не куксись! Что я тебе сделал плохого?!

      – Ты – вор! – С силой стукнула чашкой по блюдцу. – И даже не стесняешься этого!

      – Я не вор, Дарья Олеговна, я – твой спаситель. – Он выдержал театральную паузу. Мне еле хватило сил, чтобы не задать раньше времени вопрос. – Представь, если бы документы вытащил не я, а кто-то нехороший? И не по заднице тебя шлепнул, а тупо сбежал бы с ними?

      – Ты меня шантажируешь!

      – Поверь, моя хорошая… Ты даже не догадываешься, что такое настоящий шантаж. Я тебя лишь слегка учу внимательности, и ничего личного. Моего интереса в этом вообще никакого.

      Слегка покоробило от панибратства, с которым Владислав называл меня то дорогушей, то «моей хорошей», и язык чесался, чтобы снова ответить грубостью… Но я смолчала. Доля правды в его словах была.

      А еще принесли котлеты, пюре и салат. Я сделала вид, что крайне занята едой, и вообще не готова ни к каким дебатам.

      Глава 2

      Мужские руки невесомо порхали по внутренней стороне бедер, невесомо касаясь нежной кожи… Я замирала в ожидании, что они вот-вот сожмут крепче, надежнее, яростнее. Что я наконец-то почувствую, как он по-настоящему меня хочет. Прикрыв глаза, никак не могла сжать губы: дыхание вырывалось наружу, томное, горячее, жаждущее…

      Все внутренние запреты слетели к чертям, каждая клеточка тела страдала в изнеможении и требовала разрядки. А он еще даже не начал со мной ничего делать по-настоящему. Только дразнил. И ласка была такая опасная: еще чуть-чуть, и прекратится. Было так страшно, что он возьмет сейчас и перестанет меня трогать. Я бы с ума сошла, серьезно! Реально свихнулась бы от неудовлетворенности!

      Вцепилась в его запястья ногтями. И да, мне хотелось, чтобы ему стало больно! Чтобы он прекратил эту сладкую, изысканную муку, ради которой давно уже раздел меня и уложил в постель, но больше ничего не делал!

      Сама направила мужскую ладонь к своему бедру, с той силой, которая была необходима, сама