Вакансия: жена. И ничего личного. Ольга Николаева

полчаса буду ждать вас в своем кабинете с нормальной презентацией.

      Эх, жаль… Шоу закончилось ровно посередине…

      Мне оставалось только уйти с гордо поднятой головой. Не оглядывалась по сторонам, потому что все внимание уходило на юбку: нужно было как-то не запутаться в подоле и не рухнуть у всех на виду. Это было бы очень эпично, только слишком жалко и позорно.

      Слава богу, справилась. Добежала до своего кабинета, и там медитировала ровно двадцать восемь минут, прежде чем нажала клавишу «отправить» на почте.

      Две минуты – на то, чтобы ровным, неспешным шагом добрести до кабинета Пальмовского. Соседнего, между прочим.

      Он ответил на стук, разрешая войти. Сидел за столом, внимательно глядя на наручные часы.

      – Молодец, уложилась. Не вижу разводов от туши.

      – Я аккуратно плакала, без слез.

      – Проходи, аккуратная. Садись рядом и рассказывай, чем удивишь на этот раз.

      – Там все написано. Читайте. Если будут вопросы – отвечу, но я старалась описать так, чтобы все было сразу ясно.

      Аккуратно присела за столом напротив. Дышала через раз, прекрасно помня, как на меня действует его запах. Он мне снился ночами, этот преступно-привлекательный аромат! Это когда удавалось поспать, конечно…

      – Иди-ка сюда. Что это за схема? Я таких не видел раньше… – Держаться от Пальмовского на расстоянии получилось ровно пятнадцать секунд.

      Сейчас он хлопал по креслу, стоящему рядом с его, недвусмысленно намекая, что пора бы уже перебраться.

      – У вас плохое освещение с той стороны. Разверните монитор, и я все объясню обязательно.

      – Освещение плохое, говоришь? – Он задумчиво потер подбородок… Повернул монитор в мою сторону, встал, обошел стол… И теперь нависал над моей несчастной персоной, готовой самостоятельно уйти в нокаут.

      – Ну, и что здесь непонятного?! – Передо мной была простейшая диаграмма: кружочек, поделенный на несколько долек. Каждая из них подписана, примитивно и доступно.

      – Что это было за представление, Дарья Олеговна? Теперь уже расскажешь? Ты уже выплакалась, вроде как, можно?

      Говорил сухим, официальным тоном. А руки загребущие уверенно подхватили меня под задницу и усадили на колени Пальмовскому.

      – Вы со всеми так проводите совещания, Владислав Андреевич? Именно в такой диспозиции?

      Поерзала задницей без всяких намерений, просто чтобы устроиться удобнее.

      – У меня впервые такая трепетная сотрудница, раньше не пробовал. – Тон – все такой же, без изменений. А руки все жарче и жарче. И зачем-то задирают край юбки.

      – Мне кажется, вы нарушаете правило про «ничего личного». Кому-то из нас придется уволиться…

      – Скучала, Даш? Признавайся! – Он как будто не слышал последнюю фразу. Потерся щекой об мою, с силой втягивая воздух носом… Все мои рецепторы ошалели. Им стало плевать на мозг и команды, которые он отдавал. Впрочем, и мозг недалеко ушел от рецепторов: похоже, он танцевал Ламбаду…

      – Интересный у вас метод… утверждения проектов… – Я всякое ожидала в этом кабинете. Даже,