Вакансия: жена. И ничего личного. Ольга Николаева

у себя твой телефон.

      – Это тоже прописано в правилах компании? Что вы можете конфисковать мое имущество?

      – На время – да. Мы взломаем пароль, проверим все фото и файлы, а потом вернем его тебе обратно.

      – Я могу просто его разблокировать. Нужно обязательно все усложнять?

      Владислав Андреевич холодно усмехнулся.

      – Молодец. Соображаешь. Я думал, поведешься.

      – А должна была?

      – Ну, ты же повелась на то, что проверки телефонов прописаны у нас в документах, отдала его мне…

      Теперь он скалился во все тридцать два зуба, ни капельки не стесняясь.

      – А что? Не было таких документов? Я их не подписывала?

      – Нет, конечно. Это незаконно. Мы не имеем права брать с тебя такое согласие…

      – Вы и забирать его не имели права!

      – Так я и не забирал. Ты сама его мне вручила, Дарья.

      В Пальмовском что-то неуловимо изменилось. Исчезла холодность, а в глаза вернулись уже знакомые черти. Он снова улыбался соблазнительно и хитро, а голос стал бархатистым…

      – Тогда верните мне трубку и я пойду работать…

      – Сначала удали все фото сама, а потом пойдешь. И больше ничего никогда не фотографируй здесь. Это правило реально существует.

      Наклонившись, он просто подтянул мой стул к своему, сам уселся ближе, практически бедром к бедру, закинул руку на мое плечо… Я снова оказалась в ловушке.

      И снова россыпь холодных иголочек пронеслась по позвоночнику. И волоски встали дыбом на коже. И легкие затопило ароматом ненавистного парфюма. До того ненавистного, что я даже выдохнуть забыла, тянула воздух носом и тянула, пока не иссякли силы.

      – Ммм? – Тихий шепот на ушко, обдавший кожу легким дуновением окончательно расплавил мозг. Я плыла куда-то и млела, млела и плыла… Только на задворках сознания бились остатки мыслей…

      Каких-то важных мыслей, а вот о чем они – я никак уловить не могла.

      – Что «ммм»? Почему вы мычите, Владислав Андреевич? – Выдохнула, еле дыша. Я не притворялась томной дурочкой. Я ею была в тот момент. Именно такой, томно дышащей , с мутными глазами… С сознанием, куда-то утекающим, испаряющимся сквозь поры на коже…

      – Вкусно пахнешь, кудряшка. Мне нравится. – Он провел кончиком носа по моей шее, вдоль линии роста волос, пощекотал в ямочке за ухом, отправляя меня в состояние окончательной прострации…

      – Угу… – Что-то более внятное сказать не получилось. Язык прилип к небу и не шевелился. Я лишь сглотнула и с трудом облизала пересохшие губы. Это не помогло: они оставались такими же сухими, даже трескаться от жара начали. Я дурела от этого жара…

      Вспомнила! Аля мне обещала, что Пальмовский в рабочее время не пристает к девушкам и не смущает их! Гарантировала, что проблем не будет!

      Но он сейчас проблем и не создавал. Он приносил удовольствие тем, что сидит рядом и дышит неровно. Точно так же, как я…

      Глаза прикрылись. Мне хотелось утонуть в ощущении этой тихой ласки – тихими прерывистыми вздохами, хрипловатым шепотом, жаркими мурашками, беспокоящими