Тайна Клумбер-холла. Артур Конан Дойл

его елями.

      – Взгляни на это! – сказала сестра, останавливаясь на вершине маленькой возвышенности.

      Клумбер-холл предстал перед нами в сверкании огней. На нижнем этаже свет был скрыт ставнями, но зато выше, от широких окон второго этажа до узеньких бойниц на вершине башни, не было ни одной щели, ни одного отверстия, откуда щедро не лучился бы яркий, струящийся свет. И столь ослепительным был этот свет, что на какое-то мгновение я проникся убеждением, что дом действительно охвачен пламенем, но равномерная яркость огней вскоре развеяла мои опасения. Несомненно, ослепительный свет из окон струился из-за того, что в доме зажгли все лампы, расположенные в определенном порядке.

      Странное впечатление от созерцания ярко освещенных комнат, по-видимому, усиливалось тем, что все эти комнаты были необитаемые, а некоторые из них, насколько мы могли судить, даже не были обставлены мебелью. Во всём огромном доме не наблюдалось ни единого движения и вообще каких-либо признаков жизни – ничего, кроме чистого, немигающего потока желтого света.

      Я стоял, застыв в изумлении, когда услышал неподалеку от себя короткое, отрывистое всхлипывание.

      – Что с тобой, Эстер, дорогая? – спросил я, бросив взгляд на свою спутницу.

      – Я чувствую какой-то необъяснимый страх. О, Джон, Джон, отведи меня домой, я так боюсь!

      Она вцепилась в мой рукав и чуть не стянула с меня пальто, совершенно обезумев от ужаса.

      – Всё в порядке, дорогая, – успокаивающе произнес я. – Здесь нет ничего страшного. Что тебя так расстроило?

      – Я просто боюсь их, Джон; я боюсь Хэзерстоунов. Почему их дом каждую ночь освещается подобным образом? Я слышала, как люди говорили, что так бывает каждую ночь. И что заставило этого пожилого джентльмена бежать в наши края, подобно испуганному зайцу, которого преследует хищник? Что-то здесь не так, Джон, и это меня пугает.

      Я успокаивал ее, как мог, проводил ее до дому и проследил, чтобы она выпила немного горячего портового глинтвейна перед отходом ко сну. Я избегал всяких рассуждений о Хэзерстоунах, опасаясь, что это может взволновать сестру еще больше, да и сама она не склонна была возвращаться к этой теме. Однако, исходя из того, что я услышал от Эстер, я пришел к выводу, что она посвятила некоторое время, чтобы лично понаблюдать нашими соседями, и это самым печальным образом сказалось на состоянии ее нервов.

      Я прекрасно понимал: тот единственный факт, что в Клумбер-холле по ночам зажигают свет во всех помещениях, сам по себе еще не является достаточной причиной для крайнего возбуждения, охватившего мою сестру; факт этот, должно быть, приобрел особую значимость в ее глазах, явившись связующим звеном в целой цепи событий, каждое из которых произвело на Эстер неизгладимое и тягостное впечатление.

      Вот к какому выводу я пришел в то время, а сейчас у меня есть все основания полагать, что я был прав, и у моей сестры имелись куда более веские причины, чем у меня самого, чтобы верить в злой рок, нависший над обитателями Клумбер-холла.

      Наш